Пугачев и Екатерина. Владимир Буров

соли и табака! – высказал предположение Эм.

      – Так вы знаете, кто я?

      – Возможно.

      – Тогда уступите мне ваш пригласительный. Кажется, я забыл свой в бальном камзоле. У вас какой номер?

      – Семнадцатый.

      – Семнадцатый, – констатировал Граф. И добавил: – Далеко. Впрочем, номер, действительно, счастливый. По блату дали?

      – Нет, по-честному.

      – Это как?

      – Просто вытянул по жребию.

      – Из чьи рук тянул?

      – Просто из общего барабана.

      – Как все, значит. Это барабанная политика мне не очень нравится. Впрочем, я вам не верю. Итак, можете ли вы отдать мне ваш билет?

      – Это не простой вопрос, – ответил Эм Счастливый.

      – Я не понимаю, что в нем сложного? Вы мне пригласительный, а я…

      – А вы мне?

      – У вас какой номер?

      – Я уже говорил вам, это очень счастливый номер…

      – Да я помню, помню, семнадцатый. Просто я хочу подчеркнуть:

      – У вас семнадцатый, а я поставлю вас по блату первым. Просто у другую очередь.

      – Не получится.

      – Почему?

      – Очередь уже давно идет. И если вы меня и поставите, то далеко не первым.

      – Ну, не первым, – Граф повернулся, и пальцем посчитал оставшихся в очереди у противоположной высокой голубой двери. – Седьмым, – добавил он. – Вы спросите, как я вычислил номер, который должен войти следующим в эту голубую дверь? Не отвечайте. Просто. Я заранее посчитал, сколько всего народу заняло места к этой голубой двери. Вы спросите, зачем? Отвечу:

      – Это практически очередь в мою Приемную. Нет, нет, не подумайте ничего такого. Они все хотят получить права на мелкооптовую продажу соли, табака или рыбы. Рыбу любите?

      – Осетрину люблю.

      – Первой свежести?

      – Конечно. Более того, я вообще считаю, что никакой другой свежести не бывает.

      – И вы правы, молодой человек. Ее не просто не бывает, ее в принципе не существует.

      – Если так, – остроумно подумал Эм, – почему вы сами не хотите ее сегодня попробовать?

      – Так это… – растерялся Граф. Но тут же хлопнул себя по лбу: – Пробовал уж, – улыбнулся Шувалов.

      – То есть, как?! – почти ужаснулся Эм. – Как успел?

      – Да вот так вот, – отвечает, – улетел.

      – Ничего не понял, – ответил Великолепный.

      – Не обращайте внимания, я это сказал просто так, для рифмы. Знаете, что такое рифма?

      – Знаю.

      – Что?

      – То, что бессмыслицу превращает в не только в умное высказывание, но и оправдывает говорящего.

      – Ну, что ж, не думаю, что вы не правы. И так:

      – Согласны?

      – Хорошо, – наконец выдохнул Эм.

      – Отлично! – воскликнул генерал-фельдцейхмейстер.

      Но Эм тут же добавил:

      – А мне, что за это будет?

      – То есть, как? Мы ведь только что договорились. Я тебе семь туда, – генерал, не глядя кивнул на высокую голубую дверь, – вы мне только семнадцать, но в эту бриллиантовую дверь.

      – Я