Корсар. Юрий Корчевский

возничем.

      – А пленный где?

      – Какой пленный?

      – Да на возке мы привезли, на запятках сидел, связанный.

      – Никто мне вчера ничего не сказал, да и не до того было.

      Ни слова не говоря, отодвинув завтрак, боярин поднялся и пошёл во двор. Я вышел за ним.

      – Андрей, ты где?

      Андрей вывернул из-за угла дома.

      – Здесь я, боярин.

      – Пленный где?

      – Где ж ему быть? В холодном подвале сидит. Вчера ты занят был, и я не стал беспокоить.

      – Правильно!

      Боярин повернулся ко мне.

      – Чего с ним делать думаешь?

      – В Разбойный приказ отправить. Нам ничего толком не сказал – хотел я его повесить, да верёвки не нашлось.

      – Сейчас бумагу напишу. Андрей, кликни Тимофея, пусть лошадь в повозку запрягает – татя в город везти надо. Сам поедешь за стража, мою бумагу в приказ отдашь. Коли спрашивать чего будут – ответишь, ты же сам всё видел. Понял?

      – Как не понять! Сделаю, как велишь!

      – Исполняй.

      Мы вернулись с боярином в дом и продолжили трапезу.

      Я пробыл у боярина несколько дней. За это время сын его оправился и окреп, стал вставать – правда, ходил скособочившись, придерживая рукой правый бок. И как-то, за заботами о сыне боярина, я и не придал значения тому, что Андрея-то в усадьбе всё нет! Видно, свои личные дела-заботы во Владимире задерживают, раз не спешит возвращаться. Скоро мне пришлось убедиться, что я ошибался…

      В один из дней я подошёл к Велимиру, поклонился.

      – Ну что, боярин, всё наладилось. Я в город возвращаюсь, заеду через несколько дней – надо швы у сына снять.

      – Эй, люди! Коня седлайте лекарю!

      Холопы шустро вывели из конюшни моего Орлика, накинули потник, седло, подтянули подпругу.

      И тут я услышал приближающийся топот копыт. От леса к имению скакали трое всадников. Добравшись до нас, старший спросил:

      – Чьё село?

      – Моё, – с достоинством ответил боярин.

      – Назовись.

      – Ты кто такой, чтобы меня на моей земле расспрашивать?

      – Подьячий Разбойного приказа Герасим Воскобойников.

      – С этого и надо было начинать. Боярин я, Велимир Татищев. Что за нужда привела ко мне?

      – Сказывали, лекарь из Владимира у тебя.

      – Вот он.

      Я выступил вперёд.

      – Ты обвиняешься в убийстве злонамеренном боярина Сорокина, – грозно объявил подьячий.

      – Не знаю такого, – твёрдо ответил я.

      – Андрей, из боярских детей, показал, что именно ты убил его из пистолета.

      – А, так то на дороге боярин был? Я его за разбойника принял. Он возничего убил, да возок с боярыней угнал.

      Вмешался Татищев:

      – Я сам тому свидетель – ко мне возок с боярыней приезжал, я ездового дал взамен убитого – до места им добраться. И пленного на возке привезли, коего Андрей в Разбойный приказ по моему велению отвёз. Постой, а где Андрей? Эй, кто-нибудь?! Кто Андрея видел?

      Холопы только плечами пожимали.

      – Не ищи его,