Тайный Город – твой город (сборник). Алексей Толкачев

– там, за лишенной окон стеной.

      В палате, где лежали четверо раненных во время «похода очищения» масанов, никто не собирался спать.

      – Я этому юнцу говорю – куда лезешь, Спящий тебя забери? А он: чего, мол, бояться, во всем районе на Зов никто не откликнулся! Не откликнулся, видите ли! Одно слово – Малкавиан! Еле выбрались, да и то – я тут, а он в соседней палате.

      В соседней палате лежали тяжелораненые, и разговор на несколько секунд прервался.

      – Жив, и ладно. Выкарабкается, – наконец буркнул с крайней от двери кровати Стефан Носферату. Руки его, лежащие поверх одеяла, были одеты в толстые, словно надувные варежки. Кисти, видимые сквозь полупрозрачный материал, представляли собой сплошной ожог, резко обрывающийся у запястий. Такие ожоги оставляет солнце или «Протуберанцы». – А из тех, кто в Бейоглу нарвался на Бруджей, выжили трое – один до сих пор в операционной, я и вон еще Треми у окна. Эй, Назар!

      Назар не слушал. Пальцы выбивали на поручне кровати рваный ритм, и никто из находящихся в палате не знал, что в паузах должны звучать гобой, скрипка и – негромко, словно издалека, – флейта. Тогда мелодия обретает целостность. Зато все знали, зачем он пошел в Стамбул – мстить за любовницу. За любовницу, погибшую в случайной стычке с четырьмя бойцами Саббат, которые никак не могли предполагать, что черная моряна будет так яростно защищать масана. Убить одного из предателей Камарилла – одно, нарываться на схватку с оборотнем – себе дороже, есть более покладистая пища…

      Обида и гнев не умолкали, звуча скрипкой и гобоем. И тихо, неотступно, им вторила флейта-неудовлетворенность…

      – Назар!

      Он проснулся резко, как привык за последние два года, и сразу почувствовал, что ночь уже перевалила за середину. Стефан сидел рядом, больше в палате никого не было.

      – Ваш епископ пришел, – ответил он на невысказанный вопрос Назара.

      – Спасибо, – Треми неловко встал. Рассеченное бедро еще напоминало о себе. – Ты хотел что-то спросить?

      – Скольких ты убил?

      «Четверо – и одна Камита. Для нее тот день был днем праздника, а не войны».

      – Четверых.

      – Хватит?

      Стефан, логичный и рассудительный, как все Носферату.

      – Это было не то, Стефан. Дело не в том, много ли, мало… не то.

      Длинный переливчатый звук флейты наложился на ведущую партию альта.

      Не то.

      – Мне он сказал то же самое. Четыре жизни – это оказалось не много и не мало. Просто – не то. Не та месть, которая удовлетворила бы Назара, – епископ Треми одним глотком допил вино. – В мае следующего года мы отправились в Гонконг. Этот город – территория Луминаров…

      …Гонконг полыхал заревом цветных огней. Гроздья окон домов-муравейников Коулуна, фонари центральных улиц, чопорных и чинных, как британские леди, бумажные фонарики храмов и тусклые лампочки окраин, неон и свечи – для наблюдателя все это сливалось в золотистый ковер, стекающий с гор к морю.

      Впрочем, собравшихся на пике Виктории, на высшей точке острова, не интересовали красоты