Обреченный пророк. Алексей Атеев

что нотки подобострастия в его голосе исчезли, напротив, этот высоченный детина стал вроде бы еще выше. Не понимая причины таких метаморфоз, Караваев и здесь решил не обращать на них внимания. «Может, они все тут чокнутые», – опасливо подумал он.

      – Здесь проходят лечение больные женского, так сказать, контингента, – официальным тоном начал рассказывать Козопасов. – Больница наша многопрофильная, поэтому народишко здесь со всего Союза. Разной твари по паре.

      Тени в палатах между тем окружили вновь прибывших и стали их разглядывать. Караваев и сам с каким-то болезненным любопытством смотрел на эти создания, весьма мало похожие на женщин. Все они были острижены под машинку, лица у всех, казалось, сделаны из жеваной бумаги, а глаза… Вместо глаз у большинства были, казалось, черные дыры или же оловянные бляхи.

      Толпа окружила их кольцом.

      – Начальство… начальство, – зашелестело кругом. Караваев вглядывался в неподвижные лица, и ему почему-то сделалось страшно. Одна из больных попыталась коснуться рукой лица секретаря. Караваев отпрянул, опасливо посмотрел на больную, а затем на Козопасова.

      – Не бойтесь, – спокойно сказал тот, – эта не опасная. Отойди, Зина, – приказал он женщине, – не пугай товарища.

      – А что, бывают и опасные? – уже не скрывая испуга, спросил Караваев.

      – Полно! – последовал ответ. – Здесь каждая вторая социально опасна: убийца или еще похуже.

      «Что же может быть похуже», – с ужасом подумал Караваев, но спрашивать не стал.

      Зина покорно отошла, но ее место заняла другая дама. Эта, видимо, была молода, ее глаза лихорадочно блестели, а по лицу пробегала судорога.

      – А ты красивый, – громко произнесла она, обращаясь к Караваеву, – хочешь…

      – Чего? – не понял тот.

      – Иди отсюда! – прикрикнул на женщину Козопасов и грубо толкнул ее рукой.

      Та отлетела в сторону и ненатурально зарыдала.

      – Она у нас нимфоманка, – пояснил Козопасов, – с любым столбом готова…

      Караваев не совсем понял смысл слова «нимфоманка», но общая суть до него дошла, потому что он залился краской. Женщины, казалось, потеряли к Караваеву интерес, потому что разошлись по своим углам. Лица их приняли обычное безучастное выражение. Экскурсия начинала утомлять Караваева.

      «Скорей бы уж, – думал он, озираясь на Козопасова, – повел к этому пророку, да и дело с концом».

      Между тем к секретарю подкралось какое-то создание неопределенных лет и, ухватив за рукав, потащило в сторону.

      – Что вам надо? – хриплым шепотом произнес Караваев, пытаясь вырваться, но создание держало крепко.

      – Я все знаю, – зашипела женщина, – знаю я все и про тебя, и про нее.

      – Про кого, – спросил перепуганный секретарь, – пустите… – Он обернулся, ища глазами Козопасова, но того нигде не было. «Что же это, – содрогнулся Аркадий Борисович, – меня бросили?»

      А женщина не отпускала, она что-то горячо и сбивчиво бормотала