8, 9 – аут. Таинственная река. Владимир Буров

отпуск в Лондоне, где много, много диких обезьян! – И парень засмеялся так, что Миша вынужден был опять вынуть блокнот и записать:

      – Соврал.

      – Долой со сцены товарища Соврамши! – крикнул он. Точнее, хотел крикнуть, потому что Марго закрыла ему рот ладонью.

      – Не будь глупее паровоза, – сказала она, – ты сорвешь представление, любимый. Это обычная традиция конферансье: пороть чушь.

      – Я не согласен.

      – Тогда запиши в свой блокнот, что я в качестве компенсации должна тебе один лишний поцелуй.

      – Твои поцелуи для меня не бывают лишними.

      – Лишенная наследства! – теперь объявил конферансье. Любит побеждать в боксерских поединках.

      – А какое у нее хобби? – спросили из зала.

      – Это и есть ее хобби, – ответил конферансье. Девушка наклонилась, и что-то прошептала на ухо ведущему. – И да, – сказал он, – она любит плавать. У нас есть свой бассейн, – продолжал конферансье, – поэтому… – Народ безмолвствовал. Просто никто не понял, чего она хочет.

      – Она хочет искупаться в нашем бассейне с рыбами, – сказал Булгаков.

      – Серьезно? Ты так думаешь? – удивилась Марго.

      – Вот сейчас увидишь. – И точно, Лишенная наследства полезла в бассейн. После того, как Булгаков, видя, что никто не понимает ее безмолвной просьбы, крикнул:

      – Прошу искупаться в нашем бассейне вместе с осетрами!

      Девушка улыбнулась и тоже пошутила в духе лондонских обезьян:

      – Осетры копченые? – Миша, к сожалению, растерялся. Но когда девушка, обтекаемая водой, вылезла из бассейна, опомнился, и сказал:

      – Нельзя ли показать какой-нибудь фокус с разоблачением?

      – Номер с разоблачением? – переспросила дама. – И добавила: – Разумеется.

      Она сняла прилипшее к телу платье. Повернулась. Нагнулась. И сделала несколько движений попой вправо-влево. Для людей, привыкших к стриптизу на шесте, это не было новым фокусом. Тем не менее, никто не пошутил:

      – А теперь, пожалуйста: разоблачение. – Все замерли, как загипнотизированные. Им показалось, что в воздухе просвистела гильотина. Многие схватились за горло. Даже Марго отшатнулась, и сказала:

      – Она победит.

      – Ты уверена? – спросил Миша.

      – Ну, надеюсь, что да. Эта Лишенная наследства, владеет магией.

      – Красной или черной?

      – Вот ты дошутишься, и проиграешь все на свете. И знаешь: надо поговорить с Грибоедовым.

      – Насчет чего?

      – Надо поменять ставку. Мы на нее, а он пусть ставит на Зойку.

      – Не согласится.

      – Можно, я пересяду за его стол, и объясню этому Грибу, как надо правильно выбирать победителя?

      – Можно-то, можно. Да только нельзя, – повторил Миша известную фразу.

      – Почему?

      – Боюсь, как бы ты не осталась там навсегда. – Хотел сказать Булгаков, но побоялся, что дама обидится за недоверие, и потом придется долго ее уговаривать, чтобы она простила его. – Хорошо, попробуй, – сказал он.

      За столом Грибоедова сидела Черная Мамба, которая