Моя собака любит джаз (сборник). Марина Москвина

Наина Петровна.

      – Кит любит джаз, – говорю. – Мы поём с ним вдвоём.

      – Собаку нельзя, – сказала Наина Петровна.

      Вся радость улетучилась, когда я закрыл дверь перед носом у Кита. Но необыкновенная судьба, которую прошляпил дядя Женя, ждала меня. Я сел на стул и взял в руки гитару.

      Мне нравится петь. И я хочу петь. Я буду, хочу, я хочу хотеть! Держитесь, Наина Петровна – «говори вполголоса, двигайся вполсилы»! Сейчас вы огромное испытаете потрясение!..

      Наина стояла, как статуя командора, и я не мог начать хоть ты тресни! Чтобы не молчать, я издал звук бьющейся тарелки, льющейся воды и комканья газеты…

      – Стоп! – сказала Наина Петровна. Руки у неё были холодные, как у мороженщицы. – «Во по-ле бе-рё-зка сто-я-ла…» – спела она и сыграла одним пальцем. – Повтори.

      – «Во по-ле бе-рё…»

      – Стоп, – сказала Наина Петровна. – У тебя слуха нет. Ты не подходишь.

      Кит чуть не умер от радости, когда меня увидел. «Ну?!! Андрюха? Джаз? Да?!!» – всем своим видом говорил он и колотил хвостом.

      Дома я позвонил дяде Жене.

      – У меня нет слуха, – говорю. – Я не подхожу.

      – Слух! – сказал дядя Женя с презрением. – Слух – ничто. Ты не можешь повторить чужую мелодию. Ты поёшь как НИКТО НИКОГДА до тебя не пел. Это и есть настоящая одарённость. Джаз! – сказал дядя Женя с восторгом. – Джаз – не музыка. Джаз – это состояние души.

      – «Во по-ле бе-рё-зка сто-я-ла…» – запел я, положив трубку. – «Во по-о-ле…»

      Я извлёк из гитары квакающий звук. Взвыл Кит. На этом фоне я изобразил тиканье часов, клич самца-горбыля, крики чаек. Кит – гудок паровоза и гудок парохода. Он знал, как поднять мой ослабевший дух. А я вспомнил, до чего был жуткий мороз, когда мы с Китом выбрали друг друга на птичьем рынке.

      – «ВО ПО-ЛЕ!!!»

      Из мухи радости мы раздули такого слона, что с кухни примчалась бабушка.

      – Умолкните, – кричит, – балбесы!

      Но ПЕСНЯ ПОШЛА, и мы не могли её не петь.

      …Дядя Женя удалял больному гланды. И вдруг услышал джаз.

      – Джаз передают! – воскликнул он. – Сестра! Сделайте погромче!

      – Но у нас нет радио! – ответила медсестра.

      …Вчерашний музыкант заваривал новый пакетик чая, когда ему в голову пришла отчаянная мысль: сыграть «горячее» соло на саксофоне под паровозный – нет, лучше пароходный, гудок!!!

      …А в Новом Орлеане король джаза – негр – ну просто совершенно неожиданно для себя хриплым голосом запел:

      – «Во по-ле березка стояла! Во поле кудрявая стояла!..» И весь Новый Орлеан разудало грянул:

      «Лю-ли, лю-ли, сто-я-ла!!! Лю-ли, лю-ли, сто-я-ла!!!»

      О, швабра, швабра, где моя любовь?..

      Я сейчас открыл только что – я могу под голову положить ногу. Я так увлёкся этим занятием, даже не заметил, как к нам домой явился учитель по рисованию Василий Васильевич Авдеенко.

      – Ваш сын, – услышал я, – на уроке постоянно рисует чудовищ.

      – А надо что? – испуганно спросила мама.

      – Букет ромашек с васильками, –