Дневник кота-убийцы. Все истории (сборник). Энн Файн

всхлипывать.

      Я сидел на шкафу и наблюдал.

      Шлепа домыли и снова окунули в ведро. Какое счастье, что он ничего не чувствовал. Ему вряд ли понравилось бы такое «измывательство». Когда вода наконец стала чистой, Шлепа вынули и вытерли. Потом положили на газету и призвали Элли с феном.

      – Твоя очередь, – сказали они ей. – Сделай ему красивую укладку.

      И она сделала. Получилось нечто, доложу я вам. Наверняка Элли станет всемирно известным парикмахером, когда вырастет. Шлеп и при жизни никогда не был так великолепен.

      – Здорово, Шлеп, – кивал я ему, когда шел мимо проверить миску соседского кота.

      – Привет, Тафф, – подергивал он в ответ носом.

      Мы были добрыми приятелями. Даже друзьями. Так что я обрадовался, что благодаря усилиям Элли он смотрится таким франтом.

      – И что дальше? – спросил папа.

      Мама поглядела на него так, как она иногда смотрит на меня, только немного добрее.

      – Ну уж нет, – сказал он. – Только не я. Нет, нет, нет и еще раз нет.

      – Или ты, или я – одно из двух, – сказала она. – Не мне же идти, правда?

      – Почему? – спросил папа. – Ты меньше меня. Тебе легче пролезть под живую изгородь.

      Вот тогда-то я и понял, что они задумали. Но как я мог их остановить? Объяснить, что ли?

      Я же всего лишь кот.

      Оставалось сидеть и смотреть.

      Пятница

      Я говорю – пятница, потому что они дождались ночи. Часы показывали за полночь, когда отец Элли наконец поднял себя из уютного кресла перед телевизором и пошел на второй этаж. Когда он вернулся, он был одет во все черное. С головы до ног.

      – Ты похож на котокрада, – сказала мама.

      – Жаль, на нашего кота ни один котокрад не позарится, – проворчал папа.

      Я проигнорировал его слова. На это мне хватило ума.

      Они вместе дошли до двери черного хода.

      – Не включай свет во дворе, – предупредил папа. – Еще выглянет кто-нибудь.

      Я тоже попытался выскользнуть на улицу, но мама Элли придержала меня ногой.

      – Сегодня дома посидишь для разнообразия, ничего с тобой не случится, – сказала она мне. – Хватит с нас неприятностей на этой неделе.

      Ой, я вас умоляю, тоже мне секрет! Мне все равно потом все пересказали Белла, Тигр и Пушкинс. Отличные, кстати сказать, ребята. Они все были свидетелями того, как отец Элли крадется через лужайку с пластиковым пакетом, в который был втиснут бедняга Шлеп, аккуратно завернутый в полотенце, чтобы не испачкался. Как он продирается сквозь лаз в живой изгороди и на животе переползает лужайку наших соседей.

      – Я все ломал голову – что же это он вытворяет? – говорил потом Пушкинс.

      – Загубил наш лаз, – пожаловалась Белла. – Так его раскочевряжил, что ротвейлер Томпсонов теперь в него запросто пройдет.

      – У этого господина ночное зрение никуда не годится, – сказал Тигр. – Он целую вечность искал в темноте кроличью клетку.

      – И открывал задвижку.

      – А потом он запихнул туда старину Шлепа.

      – И аккуратно