Венецианский купец. Уильям Шекспир

ых сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.

      © Электронная версия книги подготовлена компанией ЛитРес (www.litres.ru)

* * *

      Действующие лица

      Дож Венеции.

      Принц Мароккский, Принц Арагонский, женихи Порции.

      Антонио, венецианский купец.

      Бассанио, его друг, также жених Порции.

      Саланио, Саларино, Грациано, Салерио, друзья Антонио и Бассанио.

      Лоренцо, влюбленный в Джессику.

      Шейлок, богатый еврей.

      Тубал, еврей, друг его.

      Ланчелот Гоббо, шут, слуга Шейлока.

      Старый Гоббо, отец Ланчелота.

      Леонардо, слуга Бассанио.

      Бальтазар, Стефано, слуги Порции.

      Порция, богатая наследница.

      Нерисса, ее прислужница.

      Джессика, дочь Шейлока.

      Венецианские сенаторы, Члены суда, Тюремщик, слуги Порции и другие.

      Место действия: частью Венеция, частью Бельмонт, поместье Порции на материке.

      Акт I

      Сцена 1

      Венеция. Улица.

      Входят Антонио, Саларино и Саланио.

      Антонио

      Не знаю, отчего я так печален.

      Мне это в тягость; вам, я слышу, тоже.

      Но где я грусть поймал, нашел иль добыл,

      Что составляет, что родит ее, —

      Хотел бы знать!

      Бессмысленная грусть моя виною,

      Что самого себя узнать мне трудно.

      Саларино

      Вы духом мечетесь по океану,

      Где ваши величавые суда,

      Как богатей и вельможи вод

      Иль пышная процессия морская,

      С презреньем смотрят на торговцев мелких,

      Что кланяются низко им с почтеньем,

      Когда они летят на тканых крыльях.

      Саланио

      Поверьте, если б я так рисковал,

      Почти все чувства были б там мои —

      С моей надеждой. Я бы постоянно

      Срывал траву, чтоб знать, откуда ветер;[1]

      Искал на картах гавани и бухты;

      Любой предмет, что мог бы неудачу

      Мне предвещать, меня бы, несомненно,

      В грусть повергал.

      Саларино

      Студя мой суп дыханьем,

      Я в лихорадке бы дрожал от мысли,

      Что может в море ураган наделать;

      Не мог бы видеть я часов песочных,

      Не вспомнивши о мелях и о рифах;

      Представил бы корабль в песке завязшим,

      Главу склонившим ниже, чем бока,

      Чтоб целовать свою могилу! В церкви,

      Смотря на камни здания святого,

      Как мог бы я не вспомнить скал опасных,

      Что, хрупкий мой корабль едва толкнув,

      Все пряности рассыпали бы в воду

      И волны облекли б в мои шелка, —

      Ну, словом, что мое богатство стало

      Ничем? И мог ли б я об этом думать,

      Не думая при том, что если б так

      Случилось, мне пришлось бы загрустить?

      Не говорите, знаю я: Антонио

      Грустит, тревожась за свои товары.

      Антонио

      Нет, верьте мне: благодарю судьбу —

      Мой риск не одному я вверил судну,

      Не одному и месту; состоянье

      Мое не мерится текущим годом:

      Я не грущу из-за моих товаров.

      Саларино

      Тогда вы, значит, влюблены.

      Антонио

      Пустое!

      Саларино

      Не влюблены? Так скажем: вы печальны,

      Затем что вы невеселы, и только!

      Могли б смеяться вы, твердя: «Я весел,

      Затем что не грущу!» Двуличный Янус!

      Клянусь тобой, родит природа странных

      Людей: одни глазеют и хохочут,

      Как попугай, услышавший волынку;

      Другие же на вид, как уксус, кислы,

      Так что в улыбке зубы не покажут,

      Клянись сам Нестор[2], что забавна шутка!

      Входят Бассанио,

2

Мудрый Нестор (из Илиады) здесь приводится как образец серьезности, не любящей смеха.