Авель, брат мой (сборник). Тимур Максютов

есть?

      Командиры мрачно сопели, и только два зелёных лейтенанта-взводных, попавших в роту сразу после экстренных курсов, крутили головами и, волнуясь, теребили новенькие планшеты.

      – Коли вопросов нет – по подразделениям. Начинаем через пять минут.

      Капитан вышел из блиндажа. Напялил потёртый тактический шлем, синхронизировал систему управления, проверил связь. Подошёл к «мальвине».

      Огромная, неуклюжая с виду бочка пялилась в небо раструбом ракетной установки. Боевая интеллектуальная система, последняя разработка легендарного Сколково, сама определяла степень опасности для охраняемого подразделения, исходящую от вражеских летающих и бронеобъектов. Сама же и решала, что уничтожить, а что проигнорировать.

      Ротный погладил толстый стальной бок, активировал систему. «Мальвина» загудела гидравликой, закрутила приёмными антеннами. Пикантным голоском развратной школьницы сообщила:

      – Готова к выполнению задачи. Опасности для роты не наблюдаю.

      – Ещё не вечер, будут тебе опасности, – ухмыльнулся Бондарь.

      – Подтверждаю: местное время тринадцать часов, ещё не вечер.

      Капитан рассмеялся, и тут началось.

      Как грубыми пальцами голодный крестьянин ломает краюху, небо порвали на куски ревущие «столбы» тяжёлой залповой системы. Передний край противника исчез в черно-оранжевом хаосе взрывов.

      – Пошли, пошли! – выл в комм Бондарь.

      Рамиль приподнялся над бруствером, проорал позаимствованный у древних фанатов то ли баскетбола, то ли художественной гимнастики, боевой клич пехоты:

      – Кто мы?!

      Рота сотней глоток ответила:

      – МЯСО!!!

      Рванулась из траншеи, побежала по вязкому полю, оскальзываясь.

      Бондарь дал изображение на блистер шлема: красные огоньки своих тонкой цепью ползли на запад, к линии окопов. Противника система не распознавала.

      – Может, и обойдётся, – прошептал капитан. Залез на бруствер, слыша первую нетерпеливую автоматную очередь – кто-то из его бойцов лупил в стену снарядных разрывов, не видя цели. За ним подхватили и остальные.

      – Что за хрень?!

      В глаза ротному брызнула россыпь невесть откуда появившихся синих точек в траншеях противника, и тут же его собственная рота окрасилась синим, будто стала вражеской.

      Бондарь, матерясь, содрал шлем. Схватил планшет – там была та же картина. На поле боя не было своих – только чужие.

      – Чёртовы «чичи», поломанное дерьмо подсунули!

      Ротный бросил бесполезный шлем в траншею. Махнул рукой. Командир танкового взвода кивнул, исчез в бронированном нутре. Заревели дизели, пятидесятитонные чудища двинулись, выдыхая солярным выхлопом и прогибая землю. За этим грохотом, смешавшимся с какофонией артподготовки, звено русских дронов появилось в небе беззвучно.

      Внезапно оживилась «мальвина». Покрутила головой бронеколпака и капризным тоном сообщила:

      – Обнаружена угроза. Три бронеобъекта, три летательных аппарата.

      Задрала в небо раструб