Авель, брат мой (сборник). Тимур Максютов

к вашим услугам.

      – Господа, приступим к делу, – прервал разговор Свенссон. – Итак, мы приехали, чтобы выбрать несколько архитектурных объектов, подлежащих полному сканированию. К сожалению, ваш город обречён разделить судьбу тысяч уже потерянных. Мы обязаны сохранить хотя бы цифровые копии уникальных исторических сооружений. Потом, в достаточно удалённом от океанов безопасном районе, они будут восстановлены. Пока что рассматривается площадка в Гималаях. Естественно, возродим не в камне. Реконструкция с использованием новейшей технологии – принтера Бестужева.

      Русские заулыбались. Мэр положил руку на плечо худощавого парня:

      – Кстати, познакомьтесь. Иван Бестужев, глава нашей научно-технической службы, создатель одноименного суперпринтера и других интересных штуковин. Например, защитного материала силумата. Песок плюс атмосферный азот, минимум энергии – и имеем лёгкую прозрачную плёнку, очень прочную и полностью устойчивую к кислоте. Все значимые здания в Петербурге укрыты такой, и наша персональная защита – из неё.

      – Так вот почему у вас купола до сих пор с позолотой! – восхитился Свенссон. – Очень хорошая новость. Пожалуй, первая хорошая с начала Катастрофы.

* * *

      Метеорит засекли и наши, и восточники. Он вытворял невероятное: резко менял траекторию, обошёл по спирали всю планету и врезался в центр Антарктиды. Шла война, мировые агентства больше уделяли внимания событиям на Каспийском фронте, чем странному космическому объекту. Только австралийцы смогли отправить экспедицию к месту падения. Они и погибли первыми, сваренные заживо.

      Реакция шла стремительно: многокилометровая толща льда раскалялась и миллиардами кубометров кипятка обрушивалась в океан. Взбесившаяся от таких событий атмосфера Земли отреагировала чудовищными ураганами, тайфунами и цунами. Первый удар приняли разрушенные до основания Буэнос-Айрес, Сидней, Мельбурн.

      Разбухший от талой воды океан наступал на побережье, затопляя города. Война сошла на нет, человечеству стало не до дележа суши, площадь которой стремительно сокращалась. Вокруг Нью-Йорка, Лондона, Санкт-Петербурга строили защитные дамбы – максимальный подъём уровня мирового океана мог достичь шестидесяти метров.

      Но это было только начало.

      Первыми жертвами «слизи» стали японские китобои, которые, несмотря на грандиозные бури южного полушария, продолжали промысел. Последняя радиограмма напоминала бред сходящего с ума:

      – Выедает глаза, лёгкие кусками вылетают при кашле. Океан жрёт металл корабля…

      Покрывающий воду многометровый слой живого студня состоял из микроорганизмов, не имеющих аналогов на Земле. Огнемёты, химикаты – всё было бессильно. Бескрайний ковёр слизи быстро затягивал бреши от авиабомб и ядерных ударов. Он тянул из воздуха кислород и гнал взамен ядовитый хлор, выработанный из морской воды. Океан умер: рыбы тоже должны дышать. Слизь начала проникать через проливы во внутренние моря. В атмосферу попадали миллионы тонн соляной кислоты; дожди теперь