Жертвоприношение. Грэм Мастертон

двери во всех домах были открыты, мы могли заглядывать внутрь. Своими столами и стульями из темного дуба, сияющей бронзовой утварью и отутюженными льняными скатертями каждый коттедж напоминал пародию на аккуратный, уютный приморский домик. Среди горшков с геранью возлежал, зевая, рыжий кот.

      Последний крутой поворот Дэнни пробежал, шлепая сандалиями по горячему асфальту, и тропа вывела нас на набережную. Пляж не совсем годился для купания, он был усеян камнями и грудами зеленовато-бурых водорослей. Хотя после прилива здесь осталось полно заводей, в которых копошилось огромное количество маленьких зеленых крабов, так что Дэнни будет чем заняться.

      Мы прошли к пляжному кафе и расположились в небольшом, окруженном каменной стеной саду под красно-белым полосатым тентом. По-матерински заботливая женщина в белом фартуке принесла нам две пинты светлого пива и рожок мороженого для Дэнни.

      – В это время года у нас полное затишье, – сказала она. – Приятно видеть новые лица.

      – Думаю, в этом году все туристы организованно уехали на Корфу[6], – ответил я ей. – Не беспокойтесь, на следующий год они вернутся, когда поймут, какое это сомнительное удовольствие. Сувлаки[7] с чипсами и целое море текилы.

      – Надолго вы здесь остановились? – спросила она.

      – На все лето, – ответил я. – Я делаю ремонт в Фортифут-хаусе.

      – В Фортифут-хаусе? Неужели? А разве Тарранты не думают возвращаться?

      – Нет-нет. Они продают дом.

      – Что ж… Значит, пришло время кому-то заселиться туда. Но я не стала бы.

      – О, почему же?

      Женщина покачала головой. Она напоминала мне бабулю из «Уолтонов»[8].

      – Я даже в их сад не зайду после наступления темноты.

      Лиз рассмеялась:

      – Надеюсь, вы не верите в призраков?

      – Нет, не верю, – ответила женщина. – Но оттуда долетают звуки, там горят огни, и мне это не нравится.

      – Какие именно огни и звуки? – не скрывая любопытства, спросил я.

      Лиз не могла удержаться от смеха:

      – Да вы, я вижу, смеетесь надо мной? – резко ответила женщина.

      – Нет, вовсе нет, – заверил я ее. – Я готов извиниться за свою спутницу, она только что приехала из Эссекского университета. Она из числа скептически настроенных интеллектуалов.

      – А вы кто? – спросила женщина.

      Я не привык, чтобы меня спрашивали вот так в лоб.

      – Я… не знаю, я просто разнорабочий. Здесь подштукатурить, там подкрасить. Вот и все.

      – А вы уже ночевали в Фортифут-хаусе?

      – Да-а-а, – ответил я, заинтересовавшись.

      – И не слышали никаких звуков?

      – Зависит от того, что вы подразумеваете под звуками. Все старые дома издают звуки.

      Женщина покачала головой.

      – Ни один старый дом в мире не издает таких звуков, как Фортифут-хаус.

      – Что ж, – признался я. – Были звуки. В основном, на чердаке. Протекший клапан, городские ласточки, белки.

      – А

6

Самый северный греческий остров.

7

Греческие шашлыки.

8

Американский телесериал.