Без тебя. Келли Риммер

бюджет на следующий год. Так много надо сделать, времени осталось мало, а прошлая ночь оказалась совершенно непродуктивной.

      Как только я ступил на паром, то поймал себя на том, что ищу ее, внимательно разглядывая толпу, собравшуюся здесь в час пик. Я ощутил тяжесть в животе.

      Я не хотел, чтобы Лайла стала лишь минутным увлечением на одну ночь. По правде говоря, я этого не ожидал. Тем хуже. Меня застали врасплох. Я ощутил горечь от того, что после одной проведенной вместе ночи оказался настолько раним.

      Глава вторая

      Лайла

26 августа

      Семь часов утра. Я сижу в кафе возле здания суда. Я села снаружи, словно лучи утреннего солнца могли меня отыскать, хотя опыт подсказывал: небоскребы, стоящие вокруг, заслонят меня от них. Этот цементный островок видит солнце лишь один час в день или около того, только летом и только около полудня. Зимой высоченная башня небоскреба, расположенного через дорогу, закрывает собой светило. В течение долгих лет, проводя прения в суде, я часто в перерывах поглощала в этом кафе поздние завтраки и обеды. Я прекрасно знаю, что солнца не будет, но все равно сижу здесь. Не уверена, то ли это признак оптимизма, то ли я просто медленно учусь.

      Я несколько минут смотрела на пустую страницу толстой тетради, пытаясь вспомнить, как следует начинать дневник. Прошло несколько лет с тех пор, как я писала в такой тетради. Минувшие годы были полны событий. У меня не оставалось ни времени, ни терпения на долгие раздумья и рефлексию, на все то, чем я прежде занималась. Я купила эту общую тетрадь полгода назад. То был ужасный день. Я думала, что вновь заболеваю. Призрак прошлого всегда реял на задворках моего разума. Не впервые мне удалось убедить себя в том, что ремиссия дала задний ход и кошмар вернулся. Плохой день минул, я не заболела, но общую тетрадь я оставила на столе, чтобы она служила видимым напоминанием всякий раз, когда я прохожу мимо. Я не могу позволить себе относиться к красоте как к должному. Я проживаю время, взятое в кредит.

      Дневник был моей отдушиной, моим товарищем во время тяжелых периодов, выпадавших мне в жизни. Но еще важнее было то, что так оказалось проще познавать неосязаемую сущность самой себя и делать ее доступной. Мысли подобны пару. Они исчезают на ветру. А вот слова на бумаге… они вечны или близки к вечности. Я могу описать свою душу сегодня и вернуться, чтобы проверить, завтра: до сих пор ли я та, кем была? Кажется, когда я потерялась во времени, дневник стал для меня чем-то вроде странного компаса.

      Пустая болтовня. Вот чем я заполняла эти страницы. Я позволяла мыслям течь из меня, словно крови. Бумага впитывала мое я. А перестала я писать потому, что не хотела потворствовать бессмысленному занятию. Я не вправе попусту тратить время.

      Я в прямом смысле слова почти не сомкнула глаз в промежутке между безумствами с Каллумом поздней ночью и не менее безумным утром, когда я готовилась к сегодняшнему заседанию суда. Пришлось выпить фруктовый коктейль с двойной порцией кормовой капусты и пыреем. Я чувствовала,