Перепросмотр. Александр Шмидт

где автор болезненно переживает слухи об измене жены, прозвучала как-то особенно впечатляюще:

      «… Нам очень скоро сорок. Очень сорок!

      Зайди в свой дом. Я двери отворил!»

      – Александр Васильевич прямо упивается своим бархатным баритоном! – улыбаясь, виляла хвостом Леночка, с любовью глядя на вошедшего в раж красавца.

      Клинцов чувствовал себя счастливым. Тема измены была не его темой, а сорок лет казались такими далекими, и путь к ним таким длинным…

      С наступлением летних каникул, еще до смерти отца, Елена уехала в свой родной город к матери. Клинцов, огорченный необходимостью остаться дома, ворча и придираясь, остался помогать матери ухаживать за отцом.

      Как-то вечером к нему на огонек зашел Мисюра, с которым он за прошедший год успел близко подружиться. Критичность ума, эмоциональность, и даже некоторая неврастеничность натур, приправленная развитой эрудицией, делала приятными их встречи.

      – Слышу в открытую форточку – Вивальди на полную катушку. Как не зайти!

      – Проходи, Александр, – радушно встретил Клинцов.

      – А где Лена?

      – К матери укатила. А у меня вот отец умирает. Остался…

      – А что с ним?

      – Рак горла, – вздохнул Александр.

      – Жаль старика, – обыденно и вскользь обронил Мисюра, стараясь быстрее закончить тему.

      – Да какой он старик, – не поддержал хозяин, – сильный, крепкий мужик был. Всего-то шестьдесят пять!

      – Ну-у! – нетерпеливо пожал плечами Мисюра. – Мы предполагаем, а Бог, как известно… – и ловко вытащив откуда-то изнутри бутылку водки, поставил ее на стол. – Нет желания, по пять капель?

      – Да можно, только у меня с закусью…

      – Ерунда! Давай тару! Да, слышал похоронка из Афгана на Костю Звягинцева пришла? У тебя учился. Электрик. Мать еще у него в продуктовом работает. Симпатичная такая, крепкая баба.

      – Да, да, да! Костя. Ну как же, конечно, помню. Он один у матери. Без отца… Ах, как жаль! Веселый такой парняга был! И все наших гребут! С Урала, Сибири. В подлодки, на границы, горячие точки.

      – Что ж ты думаешь, из столиц, что ли, будут брать? Там они все крученые: то папа в министерстве, то барыги, то наркота, то образован – палец в рот не клади! Эти на амбразуру кидаться не станут!

      – Да, наши ребята отличаются от других. Последнюю рубаху отдадут – не столичное гнилье! Давай помянем Костю.

      Мало-помалу перешли на другие темы. Водка уже заканчивалась, и сарказм Мисюры приобретал все более желчные оттенки.

      – Вчера наш «прокуратор» подписал Палыча в завучи. Он же технарь. Тем более металлург, и в слове из трех букв четыре ошибки делает. А с бабами… вероятно, все прЫнцессу ищет, – с некоторой завистью произнес красавец. – Елена была для него одной из многих… – Мисюра деланно поперхнулся, вопросительно взглянув на Клинцова, но, не заметив возмущения, а лишь грустный внимательный взгляд, продолжал на полном скаку. – Надеюсь, ты знаешь об их былых отношениях?

      Клинцов кивнул и, вздохнув, провокационно добавил:

      – Уже