Женская война. Александр Дюма

приключение казалось непонятно всем, кроме Каноля. Но барону не было выгоды объяснять его, и он предоставил трактирщику, слугам и служанкам теряться в догадках и, пока они догадывались, отправился к виконту. Думая, что первая просьба, уже посланная через Касторина, избавляет его от второй, барон без церемоний отворил дверь и вошел.

      Посредине комнаты стоял стол со свечами и двумя приборами, недоставало только кушанья.

      Каноль заметил число приборов и вывел из него благоприятное для себя заключение.

      Однако же, увидав его, виконт вскочил: ясно было, что не для барона поставлен второй прибор.

      Все разрешилось первыми словами виконта.

      – Могу ли узнать, барон, – спросил юноша очень церемонно, – чему я обязан новым вашим посещением?

      – Самому простому случаю, – отвечал Каноль, несколько пораженный неласковым приемом виконта. – Мне захотелось есть. Я подумал, что и вы, вероятно, тоже хотите кушать. Вы одни, и я один, и я хотел предложить вам поужинать со мною.

      Виконт взглянул на Каноля с заметною недоверчивостью и, казалось, затруднялся с ответом.

      – Клянусь честью, – продолжал Каноль с улыбкою, – вы как будто боитесь меня. Уж не мальтийский ли вы кавалер? Не идете ли вы в монахи, или, может быть, почтенные ваши родители воспитали вас в отвращении к баронам де Каноль? Помилуйте, я не погублю вас, если мы просидим час за одним столом.

      – Не могу идти к вам, барон.

      – Так и не сходите ко мне. Но я поднялся к вам!..

      – Это еще невозможнее. Я жду гостя.

      На этот раз Каноль растерялся.

      – А, вы ждете гостя.

      – Да, жду.

      – Послушайте, – сказал Каноль, помолчав немного, – уж лучше бы вы не останавливали меня, пусть бы со мною что-нибудь случилось… А то теперь вы портите вашу услугу вашим отвращением ко мне… Услугу, за которую я не успел еще довольно благодарить вас.

      Юноша покраснел и подошел к Канолю.

      – Простите меня, барон, – сказал он дрожащим голосом, – вижу, что я очень неучтив. Если бы не важные дела, дела семейные, о которых я должен переговорить с гостем, то я за счастье и за удовольствие почел бы ужинать с вами, хотя…

      – Договаривайте, – сказал Каноль, – я решился не сердиться на вас, что бы вы ни сказали мне.

      – Хотя, – продолжал юноша, – знакомство наше – дело случая, нечаянная встреча, минутная.

      – А почему так? – спросил Каноль. – Напротив, именно на таких случаях основывается самая прочная и откровенная дружба. Особенно когда сам рок…

      – Сам рок, – отвечал виконт с улыбкой, – хочет, чтобы я уехал отсюда через два часа, и не по той дороге, по которой вы поедете. Примите мое сожаление в том, что я не могу воспользоваться дружбой, которую вы предлагаете мне так мило и которой я знаю цену.

      – Ну, – сказал Каноль, – вы решительно престранный человек, – и первый порыв вашего великодушия внушил мне сначала совсем другие мысли о вашем характере. Но пусть будет по-вашему,