Пирог из горького миндаля. Елена Михалкова

что он вышел исключительно благодаря Янине Тишко.

      Я улыбнулась и покачала головой:

      – Посвящения не надо. Ищи своего Кузнецова. Хотя здесь столько хлама, что не знаю, как ты собираешься откопать в нем две тетради.

      Лелик так явно обрадовался, что у меня потеплело на душе – первый раз с того момента, как я переступила порог дома.

      Впрочем, теперь он был не Лелик, а Алексей. Уверенный в себе парень с внимательным взглядом.

      В отличие от Женьки, он занял ту же комнату, где жил пятнадцать лет назад. Я постучалась и поставила на стол чашку с кофе.

      – Почему ты раньше не приехал? Пока жива была Раиса.

      Если мой вопрос и застал его врасплох, он ничем этого не выдал.

      – Я всего пару месяцев как узнал о Кузнецове.

      – А, ясно.

      Я повернулась, чтобы выйти.

      – Яна!

      – Что?

      На долю секунды мне показалось, что он колеблется, собираясь мне что-то сказать. Что-то важное.

      – Спасибо за кофе! – улыбнулся Лелик.

      Глава 6

      2000 год

      1

      – Ты Яну не видел?

      Татьяна пересекла поляну и остановилась перед Юрой, сидящим в гамаке с книгой.

      – С девочками играет, – не задумываясь, ответил тот.

      – С нашими?

      – Ага.

      Он был совершенно уверен в своих словах. Девочки действительно всего час назад бегали вокруг, мельтешили, мешали ему сосредоточиться. Их было так много! Двое подростков, по убеждению Юрия, никак не могли создавать столько шума и суеты, так что он безотчетно приписал к двум раздражающим фигуркам третью.

      Татьяна немного успокоилась.

      – Самостоятельная. – В голосе ее звучала сложная смесь осуждения и гордости. – Все время что-то исследует. – И без перехода спросила: – Юра, зачем ты здесь?

      Он отложил книгу, поднялся, внимательно глядя на нее сверху вниз.

      – С нами-то все понятно, – добавила Татьяна. – А вот тебя каким ветром занесло?

      Он усмехнулся. Танька не меняется. Короткая стрижка, мужская линия подбородка, губы всегда плотно сжаты, словно кто-то может потребовать выдать военную тайну – и тут-то Танька покажет свой стойкий характер. Женщина с лицом военнопленного.

      – Сразу к делу переходишь?

      – А чего тянуть, Юр? Давай, выкладывай!

      Он собирался ответить честно, потому что из всей его родни, пожалуй, только Татьяна заслуживала правды. Юра всегда уважал ее и немного жалел. Уважал – потому что она была из породы атлантов и всю сознательную жизнь удерживала на плечах тяжеловесный мир. Жалел – по той же причине и еще из-за того, что понимал, насколько людям ее характера не дается благословенное умение жить легко. Он и сам был из таких, из трудяг-муравьев, и своих определял с лету.

      Вот Венька с Тамарой – легкие. И Людка легкая, хотя внешне и выглядит как баржа в кудряшках. А им с Татьяной не судьба танцевать дивный стрекозиный танец, даже вздумай господь снабдить их парой прозрачных крыльев. Они и с крыльями примутся таскать тяжести и делать запасы