Воздух, которым он дышит. Бриттани Ш. Черри

картотеками и мы могли запросто получить любимые воспоминания всякий раз, когда бы нам не захотелось!

      – Не помню, – вздыхает она, обнимая Боббу.

      Это разбивает мне сердце.

      Я продолжаю улыбаться.

      – Ну, тогда как насчет заскочить по пути в магазин и купить «Bomb-Pops»,[1] чтобы объедаться им на крыше?

      – И «Cheeto Puffs»[2] для Боббы!

      – Конечно!

      Она улыбается и радостно пищит. В этот момент я улыбаюсь искренне.

      Я люблю ее больше, чем она может себе представить. Если бы не она, я бы утонула в собственном горе. Эмма спасла меня.

      Мама никогда не возвращается вовремя со своих вечерних свиданий с очередным Казановой, так что я не прощаюсь с ней. Когда мы переехали в первый же вечер, она не вернулась домой и я звонила ей целую ночь, беспокоясь, где она, но, появившись, мама раскричалась, заявляя, что она уже вполне взрослая женщина, чтобы самой решать, когда приходить.

      Поэтому сейчас я просто оставляю ей записку.

      Мы едем домой. Любим тебя. Скоро увидимся.

Э. и Э.

      Несколько часов мы едем на моей старенькой машине, слушая треки из «Холодного сердца» по кругу бесконечно, и я начинаю рассматривать вариант сбривания своих ресниц бритвой одну за одной. Эмма слышала каждую песню миллион раз и переделала слова в каждой строчке на свои собственные. Честно говоря, ее версия нравится мне даже больше.

      Когда она уснула, «Холодное сердце» уснуло вместе с ней, оставив меня в блаженной тишине.

      Рука тянется в сторону пассажирского сиденья, ладонью вверх, ожидая касания другой руки, чтобы наши пальцы сомкнулись, но ничего не чувствует.

      Я все делаю правильно, говорю я себе снова и снова. Я молодец.

      Однажды все будет хорошо.

      Однажды у меня получится.

      Мы спускаемся на шоссе I-64, и у меня все внутри напрягается. Я хотела бы поехать другой дорогой, чтобы добраться до Мидоус-Крик, но это единственный путь. Он был забит машинами из-за праздника, но новый ровный асфальт, некогда разбитый, давал возможность ехать легко.

      Слезы наполняют глаза, когда я вспоминаю, как просматривала новости в тот день.

      Авария на шоссе I-64!

      Хаос!

      Беспорядки!

      Травмы!

      Жертвы!

      Стивен.

      Один вдох.

      Я за рулем и не позволяю слезам вырваться наружу. Я заставляю свое тело отключить любые эмоции, потому что, если бы я не отключила, чувствовала бы все и точно умерла, а ведь я не могу умереть. Когда я смотрю в зеркало заднего вида, вижу там отражение моего ребенка, мой маленький кусочек силы. Мы пересекаем шоссе, и я делаю еще один вдох. Каждый день один и тот же вдох.

      Я не могу больше об этом думать, иначе просто захлебнусь.

      На белом полированном стенде знак с надписью: «Добро пожаловать в Мидоус-Крик!»

      Эмма уже проснулась и смотрит в окно.

      – Мам.

      – Да, малышка?

      – Ты думаешь, папа будет знать, что мы переехали? Он

1

«Bomb-Pops» – замороженный лед трех вкусов (вишня, липа и малина). (Здесь и далее примеч. пер.)

2

«Cheeto Puffs» – марка сырных чипсов в Америке.