Хромосома Христа. Владимир Колотенко

я думал, – сказал Юра, – что…

      – Что нашел?

      – Да. Я хотел…

      – Убедиться?

      – Да. Я не верил своим глазам. Весь фокус в том…

      Подошел Шура Баринов и бесцеремонно вторгся в нашу беседу:

      – Мы идем?

      Он считал все эти разборки пустой тратой времени.

      – Да-да, бросьте, – кисло сморщившись всем лицом и, казалось, всем телом, поддакнул Шурику Валерочка Ергинец, – идемте в спортзал.

      О Валерочке можно рассказывать бесконечно! Большей частью своей жизни немой и недовольный всем, что его окружало, он иногда приводил нас в восторг своей смелостью и решительностью:

      – Зачем цепляться за какой-то эфемерный феномен, если трансцендентность и экзистенциальность его проявления не содержит в себе никаких нуменологических признаков?

      Все замолчали и посмотрели на Валерочку, пытаясь осознать сказанное. Иногда он всех нас ошарашивал подобным набором слов.

      – Гм! – произнес Ушков.

      Он с нескрываемым любопытством уставился на Валеру, ожидая продолжения, но тот, придерживая очки большим и указательным пальцами левой руки, тупо смотрел в пол, словно выискивал под ногами утерянный гривенник.

      – Кхм-кхм…

      Повисла пауза.

      Васька загадочно улыбался, почесывая подбородок.

      – Ты бы лучше… – сказала Инна и замолчала.

      Васька и Инна…

      – Что же было потом? – наседал я на Юру, стараясь не упустить тему.

      Он только хмыкнул.

      – Кончилось, – процедил он, начиная злиться.

      Я наседал на Юру согласно нашей прежней договоренности: в любом случае информировать друг друга о каждом добытом факте.

      – Что кончилось?! – не сдержалась Ната.

      Нетерпеливая во всем, она, как капля ртути, казалось, сейчас нахлынет на Юру и поглотит его со всей его сдержанностью и неторопливостью.

      Теперь Юра сидел напротив, закинув ногу на ногу, и лениво листал прошлогодний журнал «Природа», читанный-перечитанный каждым из нас вдоль и поперек. Было часов пять вечера, мы собрались идти в спортивный зал, затем – в сауну. Ната не унималась:

      – Но ты сделал снимок, хоть как-то зарегистрировал?..

      Юра закрыл журнал, бросил на скамью и замотал головой из стороны в сторону – отрицательно.

      – Нет, – тихо сказал он, – нет. В том-то и дело! Весь фокус в том, что… Я хотел проверить еще раз, но тут пришли эти…

      Он снова взял журнал и теребил его, словно не знал, куда пристроить. Мне даже стало неловко: мы его допекли. Но только от него зависел исход наших экспериментов. Клеточная аура, золотисто-палевый нимб, крохотное северное сияньице – как критерий чистоты и профессионализма наших усилий.

      Юра попытался было еще раз оправдаться, но вдруг замолчал. По всему было видно, что ему не очень-то хотелось вспоминать о своем промахе.

      – А скажи, пожалуйста, – сказала Ната, – как ты считаешь?..

      Для Юры это был край, предел терпения!

      – Послушайте!.. –