Бригантины поднимают паруса. Юрий Никитин

как насчет равноправия? – поинтересовался я.

      – А я из консервативной семьи, – напомнила она с чувством превосходства. – Даже из ультраконсервативной.

      – Как удобно, – согласился я. – А я вот из ультрасовременной. Весь мир консервов мы разрушим…

      – Чудовище.

      – Наступает мир чудовищ, – согласился я. – А ты не чудовище с точки зрения даже очень просвещенных людей средних веков?.. Отвратительная и дико распущенная и развратная женщина с омерзительными манерами. Но ты считаешь это свободой… Так что все зависит от точки отсчета.

      – Точки зрения.

      – Да, точки зрения. Но и твои свободы в этой стране выглядят кощунством, не так ли?

      Она двинула плечами.

      – Здесь все еще средневековье. Приправленное техническим прогрессом, позаимствованным с Запада.

      Некоторое время мы молчали, она иногда прикладывала к глазам окуляры бинокля, вглядываясь в фасад здания, словно Хиггинс выйдет на балкон и будет там делать утренние упражнения, а моя мысль, что постоянно ищет себе работу, а когда не находит, то такой хренью занимается, начала представлять клубок проблем, с которыми столкнется человек, так как он сейчас всего лишь короткий этап от обезьяны к сингуляру, даже очень-очень короткий.

      Как-то давно видел яркую картинку для слабопонимающих: там начертили циферблат часов, а на нем выделили сектор от Большого взрыва до появления первых звезд, это заняло три четверти циферблата, затем период на создание планет, на это ушла почти вся последняя четверть, и только самый крохотный участок, меньше процента, отвели на возникновение жизни и развитие ее до простейших амеб…

      На отдельном циферблате взяли те же двенадцать часов, посвятив его теме жизни: там от простейших до динозавров путь снова на три четверти, на появление млекопитающих – оставшаяся четверть, и только на последней секунде появился человек…

      Так что вся человеческая цивилизация на вселенских часах умещается в миллионные доли секунды. Не успеешь вообще заметить, как вдруг откуда-то возник человек и тут же исчез…

      Эсфирь завозилась на соседнем сиденье, словно снизу вылезли шипы и царапают ей упругую задницу, бросила на меня сердитый взгляд.

      – Не спишь?

      – Работаю, – ответил я.

      Она вскинула брови.

      – Как? Не вижу, чтобы таскал камни.

      – А я их таскаю, – заверил я. – Интересно… смотрю на тебя и… даже жалко, что в сингулярности не будет разделения на мужчин и женщин.

      Она фыркнула.

      – Никогда такого не будет!

      – Понятие пола исчезнет, – заверил я. – Каждый сможет конструировать тело как хочет, а свойства в него будет вписывать сам. Либо какие изволит, либо какие в данный момент в тренде. Боюсь, все будут становиться очень уж… одинаковыми. Каждый захочет идеальную память, идеальное здоровье и защиту, быструю реакцию, постоянно работающий мощный мозг…

      Она покачала головой.

      – Даже и не знаю. Что-то хорошо, а остальное просто ужасно.

      – Да, – согласился я, – особенно ужасно иметь мощный мозг… Главное, навыки секретного