Бригантины поднимают паруса. Юрий Никитин

я. – Да просто пожалел.

      Она воззрилась на меня в великом изумлении.

      – Ты?.. Да ты самый черствый и жестокий человек на свете! У тебя вовсе нет сердца!

      – А что у меня качает кровь? – спросил я. – Дуглас вообще-то был хорош и предельно честен, но его пару раз подставили сослуживцы, а начальство предпочло встать на сторону коррумпированного большинства вместо того, чтобы защитить своего преданного бойца. Думаю, в руководстве были мерзавцы, что промышляли контрабандой в крупных масштабах.

      – Сочувствую, – буркнула она. – Но я бы боролась.

      – Он тоже боролся, – ответил я. – Пока не упекли за решетку по сфабрикованному обвинению. Тогда озлился окончательно. Навыки спецназовца помогли выжить в тюрьме первый год, а потом они же дали возможность организовать бунт и под его прикрытием бежать… И с тех пор он один из самых опасных наемников.

      – М-да, – пробормотала она задумчиво, – если встретимся, я его, конечно, убью, но… с сочувствием.

      – Вот почему женщин нет в стратегах, – заметил я.

      – А что не так?

      – Дугласа можно использовать, – пояснил я. – Да, как наемника, но для благих целей. Где самим нельзя засветиться… или испачкать имя. А потом со временем поднести эти дела как сделанные во имя родины… придумаем, какой, и он получит не только прощение и реабилитацию, но и пару наград. Что обелит его перед семьей.

      – У него есть семья?

      – Жена уже бросила, – сказал я, – нормальная женщина, как и все вы, предательницы. Но двое детей вряд ли папу забыли. У них сердечки еще чистые, честные, добру открытые… И будут горды, если окажется, что папа не преступник, это было только прикрытие для его опасных операций.

      Она буркнула:

      – Подумаешь, стратег. Слишком далеко заглядываешь. А тут завтрашний день может все изменить… Вон тот дом и есть вилла Хиггинса?

      – Я думал, Моссад в курсе.

      – Мы знаем его квартиру в городе, – отрезала она сердито.

      – Думаю, – сказал я, – сюда он не только баб возит.

      – Похож?

      Она помолчала, всматриваясь в одинокий дом в конце дороги. Хотя дорога идет и дальше, но здание выглядит так, словно именно на нем заканчивается город, а дальше непонятный мир, который нужно обязательно освоить до последнего дюйма, прежде чем лезть на всякие там марсы и юпитеры.

      – Что-то мне как-то не по себе, – призналась она. – Вроде бы идешь ты, не жалко, и так достал, но все равно, вдруг дело пострадает?

      – Жалостливая ты, – согласился я. – Даже добрая. Твои близко?

      Она покачала головой.

      – К сожалению, сейчас как раз далеко. В смысле, помочь не смогут.

      – Вот и хорошо, – ответил я. – Значит, действуем одни. Жди здесь, я отлучусь минут на девять. Может быть, даже на десять, но, полагаю, все-таки уложусь в девять.

      Она молча смотрела, как я вытащил смартфон и вожу пальцем по тачскрину, спросила наконец с надеждой в голосе:

      – Приведешь помощь?

      – Увы, – ответил я, – это ты с отрядом, а я один, как Карузо. Но помощь приведу. Одно только тревожит…

      – Что? –