Мое непослушное сердце. Сьюзен Элизабет Филлипс

Кевином. Да и откуда ей знать его? Они даже не разговаривали. Может, ее привлекала яркая картинка: великолепное тело, чувственные глаза, тигриная походка?

      Молли молча наблюдала, как он пьет молоко. Отрыжка. Всего один раз – и с иллюзиями покончено. Что может быть противнее, чем мужчина, рыгающий после еды… или чавкающий за столом?… А как насчет жлобов, которые пытаются завлечь женщину, помахивая толстой пачкой баксов, стянутой аляповатым зажимом?

      Может, он носит золотую цепочку? Или помешан на оружии? А вдруг коверкает слова? Молли содрогнулась.

      Ему наверняка далеко до Дэна Кэйлбоу. Да-да, на пути к совершенству Кевина Такера подстерегает миллион ловушек, в какую-то он обязательно попадет! И поделом вам, мистер Такер! Одна отрыжка… едва заметный золотистый отблеск на этой потрясающей шее… или еще что-то в этом роде – и…

      Молли поймала себя на том, что улыбается.

      – Так и быть, оставайтесь.

      – Спасибо, Дафна.

      Он допил молоко, но не рыгнул. Молли прищурилась, напомнив себе, что, пока он называет ее Дафной, она почти неуязвима.

      Отыскав свой портативный компьютер, она отнесла его в мансарду и поставила на письменный стол рядом с альбомом для рисования. Поработает либо над «Дафной», либо над новой статьей «Петтинг и осторожность: далеко ли позволишь себе зайти?».

      Очень далеко.

      Наверное, думать в такую минуту о сексе неуместно. Даже о его подростковой разновидности.

      Снизу донесся рев болельщиков. Очевидно, Кевин привез с собой запись матча и решил разобрать игру. Интересно, открывал ли он в своей жизни книгу, смотрел хоть один приличный фильм и вообще думал ли о чем-то, не имеющем отношения к футболу?

      Ладно, это не ее дело. Пора за работу.

      Молли поставила ногу на спину Ру и залюбовалась гневными волнами в белых кружевных чепчиках, тревоживших серую ледяную поверхность озера Мичиган. Может, Дафна, вернувшись к себе, увидит темные окна, а когда переступит порог, откуда-то выскочит Бенни, и…

      О нет, не стоит портить детские сказки эпизодами из собственной жизни!

      Ладно, значит…

      Молли открыла альбом. Дафна наверняка захочет надеть маску, в которой встречала Хэллоуин, и напугать…

      Нет, это уже было в «Дафна сажает тыквы».

      Кажется, пришло время позвонить подруге.

      Молли подняла трубку и набрала номер Джанин Стивенс, одной из близких приятельниц и собрата по перу. Хотя Джанин писала для подростков, они придерживались одинаковых взглядов на литературу и частенько подкидывали друг другу идеи.

      – Слава Богу, это ты! – воскликнула Джанин. – Я все утро пыталась до тебя дозвониться!

      – Что стряслось?

      – Представляешь, какая-то лохматая мымра из «ЗДЗА» дорвалась до микрофона и заняла едва ли не половину времени в сегодняшних новостях! Рвала, метала и захлебывалась слюной, убеждая несчастных слушателей, что нынешние детские книги – тайное орудие гомосексуалистов и их чтение ведет прямым путем к разврату и пороку.

      – Ну и пусть себе разоряется, нам какое дело?

      – Молли,