Верные, безумные, виновные. Лиана Мориарти

кусочек сыра, положила на крекер и вручила ему.

      – Папочка шутит, – пояснила она, закатывая глаза и вновь садясь на диван.

      – Сделал маникюр – а, приятель? – спросил Оливер у Сэма.

      А Эрика подумала: «О чем он говорит? Пытается быть общительным, типа „я простой австралийский парень, совсем как ты“, но получается у него все не так?»

      Однако Сэм вытянул вперед руку, чтобы показать, что ногти у него выкрашены в коралловый цвет.

      – Ага, работа Холли. Пришлось платить за привилегию.

      – Неплохо она поработала, – заметила Клементина. – Надо только не забыть снять лак перед работой, чтобы никто не усомнился в его мужественности.

      – Никто не усомнится в моей мужественности!

      Сэм ударил себя в грудь, а Оливер рассмеялся – быть может, с излишним жаром, но, право, все складывалось хорошо. Правильный тон был найден.

      – Что ж… – откашлявшись, начал Оливер.

      Эрика заметила, что у него подергивается колено.

      Чтобы унять дрожь, он положил на колено ладонь.

      – Ну вот, чтобы вы поняли подоплеку… – начала Эрика.

      – Должно быть, серьезная штука. – Клементина подняла бровь. – Подоплека.

      – Последние два года я безуспешно пытаюсь забеременеть, – сказала Эрика.

      Просто выскажи все. Не тормози.

      Клементина вынула изо рта крекер, от которого собиралась откусить.

      – Ты – что?

      – У нас было одиннадцать попыток ЭКО, – сказал Оливер.

      – Что? – не поверила Клементина.

      – Сочувствую, – тихо произнес Сэм.

      – Но ты никогда… – Клементина была поражена. – Я думала, ты не хочешь детей. Ты всегда говорила, что не хочешь детей.

      – Мы очень хотим детей, – подняв подбородок, заявил Оливер.

      – Тогда я была моложе, – объяснила Эрика. – Я передумала.

      – Но я считала, Оливер думает так же, – сказала Клементина.

      Она осуждающе смотрела на Оливера, словно ожидая, что он отступится, признает, что она права. «Ах, извини, конечно, ты права, мы совсем не хотим детей. О чем мы только думали?»

      – Я всегда хотел детей, – признался Оливер. – Всегда.

      Голос его стал хриплым, и он откашлялся.

      – Но одиннадцать попыток ЭКО? – обратилась Клементина к Эрике. – И ты мне ничего не сказала? Прошла через все это, не сказав ни слова? Держала все в тайне последние два года? Почему ты мне не сказала?

      – Просто мы решили никому не говорить, – неуверенно произнесла Эрика.

      Клементина говорила обиженным тоном. Почти сердитым. Эрика чувствовала, что все меняется.

      Постой… в чем дело? Ей никогда не приходило в голову, что она в состоянии обидеть Клементину, но теперь Эрика поняла, что многое воспринимала неправильно. Клементина – ее ближайшая подруга, а с друзьями принято делиться своими проблемами и секретами. Разумеется. Боже правый, это знают все. Женщины печально знамениты тем, что делятся всеми своими проблемами.

      Суть заключалась в том, что Оливер настойчиво