Верные, безумные, виновные. Лиана Мориарти

зачем Оливер поощряет Холли в собирательстве камней, если она поделилась с ним своими тревогами, и, во-вторых, Холли может обидно осадить его, как это бывает у детей. Клементина говорила Эрике, что Холли любит сама находить камни (бóльшая часть из них – это обыкновенные грязные камешки из сада) и не проявила ни малейшего интереса к небольшому полудрагоценному камню, который ей подарил замечательный отец Клементины, пытавшийся пробудить в Холли любознательность (к камню была прикреплена карточка со сведениями о его геологических свойствах).

      Холли взяла камень у Оливера и, прищурив глаза, принялась его рассматривать.

      – Это хороший камешек, – проговорила она и, открыв сумочку, пополнила свою коллекцию.

      Эрика с облегчением выдохнула.

      Оливер с ликующим видом выпрямился, поправляя брючины.

      – Что нужно сказать? – спросила Клементина.

      – Спасибо, Оливер. – Говоря это, Холли сердито посмотрела на мать. – Я и так сказала спасибо.

      Клементине следовало дать Холли шанс, а не встревать раньше времени.

      Эрика захлопала в ладоши:

      – У меня есть для вас игровой столик!

      – Здорово! Правда, девочки? – произнесла Клементина притворно-веселым тоном, как будто Эрика предложила детям нечто неподходящее и скучное, вроде вязания крючком.

      – Смотрел вчера игру? – спросил Сэм у Оливера.

      – Ну конечно, – ответил Оливер с видом человека, намеревающегося сдавать экзамен, к которому усердно готовился.

      По сути дела, он смотрел накануне игру только для того, чтобы ответить на вопрос Сэма. Как будто, если он изобразит интерес к спорту, это повлияет на исход сегодняшней встречи.

      У Сэма был довольный вид. Обычно разговоров о спорте с Оливером не получалось.

      – А как та подножка в первом тайме, а?

      – Сейчас же прекратите! Мы не хотим разговаривать о футболе! – вмешалась Клементина. – Положите конец нашим мучениям. О какой такой тайне нам надо поговорить?

      Эрика заметила, что Оливер запаниковал. Они по-прежнему топчутся на месте. Не так это должно было происходить.

      – Мы не скажем ни слова, пока каждый спокойно не усядется на свое место, – сказала Эрика.

      Может быть, таблетка уже подействовала. Сердце билось ровно.

      – О-о, какая herrschsüchtige Frau! – воскликнула Клементина.

      – Что это такое? – спросила Холли.

      – Это значит по-немецки «командирша», – ответила Эрика. – Удивительно, что твоя мама помнит такое длинное слово. Попросим ее сказать его по буквам?

      Когда им было по тринадцать, Эрика с Клементиной изучали в школе немецкий и пристрастились к немецким ругательствам. Они наслаждались резкой трескотней звуков этого языка. Иногда они пихали друг друга, но несильно, чтобы чуть-чуть потерять равновесие.

      Это было одно из немногих общих увлечений.

      – Только потому, что у нее оценки были лучше.

      Клементина закатила глаза.

      – О-о, всего двадцать оценок