Тайпан. Джеймс Клавелл

судорожно ловил ртом воздух. – Кровь Христова, на меня напали грабители с большой дороги, черт бы их побрал!

      – Это твоя кровь или их?

      При свете фонаря Струан стащил с раненого плеча сюртук и разорвал рубашку. На плечевой мышце алел порез, ровный и неглубокий.

      – Комариный укус, – пренебрежительно фыркнул Брок. Он достал фляжку с ромом, плеснул на рану и улыбнулся, увидев, как скривилось от боли лицо Струана. – Сколько их было?

      – Трое.

      – И тебя подрезали? Да ты, как видно, стареешь! – Брок налил два стакана рома.

      Струан выпил и почувствовал себя лучше.

      – Я-то думал, ты спишь. Дверь у тебя заперта. Где ты был?

      – Что тут у вас творится?

      – Примерно час назад исчезли все слуги. Вот так-то. Я решил, что лучше никого сюда не вытаскивать, пока не рассветет. Когда ты там бежал, тебя прикрывали стволов пятьдесят, не меньше.

      – Тогда какого дьявола было совать мушкет мне в брюхо?

      – Да просто захотелось поприветствовать тебя как подобает. – Брок отхлебнул из своего стакана. – Чтобы ты вроде как знал, что мы не дремлем.

      – Кто-нибудь может объяснить, почему исчезли слуги?

      – Нет. – Брок подошел к воротам. Потревоженные знаменосцы опять укладывались спать. На горизонте нерешительно подрагивал первыми лучами нервный рассвет. – Выглядит все это до омерзения скверно, – тяжело проговорил он. – Не нравятся мне эти сукины дети, ох как не нравятся! Сидят себе, ничего не делают, только иногда в свои барабаны стучат. Думаю, нам лучше отступить, пока для этого еще есть хорошая возможность.

      – Как минимум несколько дней нам ничего не грозит.

      Брок покачал головой:

      – У меня дурное предчувствие. Что-то здесь не так. Лучше бы нам уйти.

      – Это хитрость, Брок. Обман. – Струан оторвал кусок рубашки и вытер со лба пот.

      – Может, и хитрость. Но на душе у меня неспокойно, а когда меня одолевают такие предчувствия, значит пора уносить ноги. – Брок ткнул большим пальцем в сторону знаменосцев. – Мы их тут пересчитали. Сто пятьдесят человек. Хао-гуа говорит, их больше тысячи вокруг поселения.

      – Я видел, может быть, сотни две-три. К востоку отсюда.

      – Что ты там делал?

      – Так, прогулялся. – Струану вдруг захотелось рассказать ему обо всем. Только делу это не поможет, подумал он. Брок сделает все, что в его силах, чтобы помешать тебе доставить серебро на Гонконг. А без этого серебра ты, дружок, мертвее мертвого. – Тут рядом, за углом, живет одна девочка, – развязно сообщил он.

      – Девочка, черта с два! Не такой ты дурак, чтобы рисковать своей шкурой из-за юбки. – Брок раздраженно подергал себя за бороду. – Сменишь меня через час?

      – Хорошо.

      – В полдень мы отчаливаем.

      – Нет.

      – А я говорю, в полдень.

      – Нет.

      Брок нахмурился:

      – Что это, интересно, так тебя здесь держит?

      – Если мы покинем поселение