Тайпан. Джеймс Клавелл

неповиновение – это не выход! Ходят слухи, что чартисты так и не усвоили преподанного им урока, что они скупают оружие и собираются на тайные сходки. Клянусь Богом, их следует растоптать раз и навсегда!

      – Хартию растоптать не удастся. Слишком многим она нужна, и эти люди готовы умереть за нее.

      – Что ж, тогда смертей будет очень и очень много, мой мальчик. Чартисты должны запастись терпением.

      – Ты просто не представляешь, отец, во что теперь превратилась жизнь на Британских островах. Ты так долго пробыл здесь. Терпение нелегко дается тем, у кого живот свело от голода.

      – Здесь, в Китае, то же самое. Везде в мире ты увидишь одно и то же. Но бунт, неповиновение – это не британский путь.

      Скоро он будет им, мрачно подумал Кулум, если для британцев ничего не изменится в самом близком будущем. Он пожалел, что оставил Глазго и уехал на Восток. Глазго был центром шотландских чартистов, а он возглавлял группу студентов, которые тайно поклялись отдать свой труд – а если понадобится, и жизни – движению сторонников Хартии.

      Дверь каюты вновь распахнулась, и часовой замер. Из каюты вышел адмирал, массивный человек с каменным лицом; было видно, что он сильно не в духе. Сопровождаемый своими капитанами, он направился к трапу. Большинство капитанов были молоды, хотя попадались среди них и седовласые старики. Все были в морских мундирах и треуголках, их сабли позвякивали на ходу.

      Капитан Глессинг вышел последним. Он остановился перед Струаном:

      – Позвольте выразить вам мои соболезнования, мистер Струан. Какое страшное невезение!

      – Да. – Неужели это просто невезение, подумал Струан, когда ты теряешь красавицу-жену и трех чудесных ребятишек? И имеет ли Бог – или дьявол – какое-то отношение к йоссу? Или все это: Бог, дьявол, везение, йосс – лишь разные названия одного и того же?

      – Кстати, вы были совершенно правы, прикончив того взбесившегося пехотинца, – говорил между тем Глессинг.

      – Я его и пальцем не тронул.

      – О? Значит, мне показалось. С того места, где я стоял, мало что можно было разглядеть. Это, впрочем, не важно.

      – Вы похоронили его на берегу?

      – Нет. Не стоит загрязнять остров болезнями такого рода… Имя Рамсей говорит вам что-нибудь, мистер Струан? – спросил Глессинг, отбросив в сторону любезности.

      – Рамсей – довольно распространенное имя, – осторожно ответил Струан.

      – Верно. Но шотландцы обычно стараются держаться друг друга. Разве не в этом секрет успеха тех компаний, которыми руководят шотландцы?

      – Да, найти людей, достойных доверия, трудное дело. А вам имя Рамсей говорит о чем-нибудь?

      – Это имя матроса, дезертировавшего с моего корабля, – ответил Глессинг, глядя на него в упор. – Если не ошибаюсь, он доводится родственником вашему боцману Маккею.

      – И что же?

      – Ничего. Просто ставлю вас в известность. Как вы, конечно, знаете, любое торговое судно, вне зависимости от того, несет оно вооружение или нет, может быть захвачено в качестве приза,