Дело сомнительного молодожена. Эрл Стенли Гарднер

я недавно женился на молодой женщине. И… в общем, очень важно, чтобы мой брак не расстроился.

      – А почему он может расстроиться?

      – У меня возникли некоторые… м-м… осложнения.

      – Расскажите поподробней о вашей семейной жизни. Когда вы поженились?

      – Полтора месяца назад! – с вызовом ответил Гарвин.

      – Это ваша вторая жена? – уточнил Мейсон.

      – В том-то вся и загвоздка, – помрачнел Гарвин.

      – Хорошо. Я вас слушаю, – сказал Мейсон.

      Гарвин уселся в пузатое кресло для посетителей, не забыв предварительно расстегнуть свой двубортный пиджак.

      – Скажите, пожалуйста, – начал он, – если брак расторгнут в Мексике, это у нас считается?

      – Лишь до определенной степени, – ответил Мейсон. – Все зависит от юрисдикции.

      – А конкретнее?

      – Как вам объяснить… – призадумался Мейсон. – В психологическом смысле «мексиканский развод», конечно, действителен.

      – Что вы имеете в виду?

      – Формально власти могут придраться к человеку, который развелся в Мексике и хочет обзавестись новой семьей. Но если понятно, что человек действовал без принуждения, по собственной воле, власти обычно не чинят ему препятствий, поскольку иначе в стране не хватило бы тюрем для людей, которых обвиняют в двоеженстве. Это разрушило бы огромное количество семей, внесло бы хаос в личную жизнь множества граждан. И в конечном счете получилось бы так, что государство принимает на себя все расходы и устанавливает вину человека, а осуждают его лишь условно.

      – Значит, с «мексиканскими разводами» полный порядок? – просиял Гарвин.

      – Я бы так не сказал, – улыбнулся Мейсон. – Однако исчерпывающий ответ я вам смогу дать, только досконально разобравшись во всех тонкостях. Мало кто знает, что мексиканское правительство не желает превращать свои приграничные суды в полигон для наших семейных баталий. Оно много сделало, чтобы отладить ситуацию. Но у нас нет закона, который бы обязывал американский суд признавать развод, совершенный в Мексике.

      – Проклятье, Мейсон! – воскликнул Гарвин. – Боюсь, что мне несдобровать!

      – Может, вы все-таки расскажете толком? – предложил адвокат.

      – Десять лет тому назад я женился на девушке по имени Этель Картер, – принялся рассказывать Гарвин. – Она была тогда такой милашкой, просто заворожила меня… Да-да, слово «заворожила» прекрасно подходит к моему тогдашнему состоянию, я его употребил вовсе не случайно, Мейсон. Ну а потом выяснилось, что Этель – холодная, умная, расчетливая стер… Простите, не при даме будет сказано, – Гарвин отвесил легкий поклон в сторону Деллы.

      – Любовь возвышает человека, – заметил Мейсон. – Но когда она проходит, то нередко уносит с собой и все лучшее, возвышенное… Вероятно, вы оба виноваты.

      – Возможно, – уступил Гарвин, – хотя вряд ли. Впрочем, сейчас важно, чтобы вы поняли, Мейсон, насколько страшный она человек.

      – В каком плане? – спросил Мейсон.

      – Да во всех! – вскричал Гарвин. – Она… она… она просто дикая кошка! Помните старинную поговорку: «Злая баба хуже