Свои и чужие (сборник). Мария Метлицкая

что Эмма будет отчислена. Потому что всем надоела!

      Илья и Семен стояли в ее кабинете и предлагали все – ремонт в школе на общественных началах. Покупку кинопроектора в кабинет биологии. Новые шторы на первый этаж.

      Директриса качала головой и молчала – видимо, прикидывала.

      Потом вздохнула.

      – Я знаю, у вас очень приличные семьи. Мне даже вас жаль. Но! Вы должны понимать, что совершено преступление. Украден серьезный документ. Украден с целью сожжения. Что делать мне? Подскажите. Я же должна на это отреагировать!

      Тут в кабинет ворвались рыдающие мамаши, и сердце Железной Марго не выдержало…

      А вот Эмма пропала. Искали ее с милицией. Нашли к вечеру следующего дня – наконец кто-то сообразил поехать на дачу. Ворвались в дом, где Эмма безмятежно и крепко спала.

      Была прощена, разумеется, – ребенок жив и здоров! А все остальное…

      Только поздно вечером, перед сном, отец зашел к Элле.

      – Ну, – спросил он, – ты хоть что-нибудь поняла?

      Дочь отвернулась к стене.

      – Зачем ты пошел в школу, папа? Зачем ты все обнародовал? Я ведь, – тут она всхлипнула, – я ведь могла его пронести обратно! Аккуратно! И положить в ящик стола. А ты? Ты все испортил!

      Семен тяжело вздохнул и погладил ее по голове.

      – Нет, – сказал он, – не поняла. Ничего ты не поняла, моя дорогая! Она ведь… совершила два ужасных поступка. Первое – украла журнал, а второе – то, что она предала тебя, любимую сестру! Не предупредив, просто подкинула тебе этот чертов журнал! А ты… – снова вздох, – а ты, Элка, опять все простила! И снова бросилась ее спасать и вытаскивать… Ох, детка! Как же непросто тебе будет жить!

      Он поправил дочери одеяло, погасил ночник и вышел из комнаты.

      На душе было очень погано. Так погано, что… Да что говорить! И еще – злость на Элку. Даже больше, чем на племянницу. Такие дела.

      Элла училась слабее сестры – чуть-чуть, но слабее. Эмме давалось все так легко и просто, что уже к классу седьмому она поняла – зубрить ей не нужно. Сочинения Эммы зачитывались вслух, контрольные по математике она сдавала первой, а стихотворения заучивала после второго прочтения.

      Элле, чтобы не отстать от сестры, надо было стараться. Очень стараться и много трудиться.

      Эмма звала ее во двор или в кино, а Элла, ненавидя весь мир, готовила уроки.

      Она понимала, что если вдруг безнадежно отстанет от Эммы, для родителей это будет крах надежд и позор.

      В девятом классе Эмма закурила, стала красить ресницы и кокетничать с мальчиками. У нее завязался роман – с самым ярким и красивым мальчиком школы. Девицы недоумевали – как некрасивая Эмма могла окрутить нашего принца?

      Могла. Еще как! Боря ходил за ней по пятам, носил портфель и ждал по утрам у подъезда.

      Эмма выскакивала из дома, стаскивала с головы вязаную шапку, распахивала пальто, кидала ему тощий портфель – зачем самой таскать эту тонну учебников? – и, прищурив узкие глаза, спрашивала:

      – Ну? Куда? Предлагай!

      Боря пожимал плечами и нараспев, чуть заикаясь, предлагал программу:

      – Кино?