Спокойных дней не будет. Книга II. Все, что захочешь. Виктория Ближевская

соглашайся. Я вас познакомлю хоть сегодня.

      – Нет-нет, что ты! – испугалась ее решимости Соня. – Это не мое.

      – У тебя другое высокое предназначение?

      – Возможно, – усмехнулась неверная жена, вспомнив о предстоящей встрече вечером на бульваре.

      – Помнишь, как ты в еще школе мне сказала, что хочешь учиться, чтобы служить красоте, справедливости и истине.

      – Я такое сказала? – Она на миг задумалась. – Это слишком высоко для меня, прямо кредо французской революции. А Бастилию я брать не собиралась?

      – Ладно тебе, не прибедняйся. Думаю, в своем любимом Древнем Риме ты была бы жрицей в храме.

      – Ничего себе комплимент! – рассмеялась Соня. – Да они же в большинстве культов целыми днями предавались разврату!

      – Да? Надо же, ничего не помню из истории! Это ты у нас «ученый муж», а у меня ничего, кроме цифр на банкнотах, в голове надолго не задерживается. Но тебе бы точно не помешало предаться этому самому разврату. Мой протеже тебе поможет.

      – Он что, мужчина по вызову?

      – Ну ты придумала! Он пару лет назад потерял жену, ударился во все тяжкие, но так и не смог задержаться ни с одной юбкой. Денег у него с избытком, но ему, видишь ли, требуются душевные отношения, а ты это умеешь.

      – Я не хочу соревноваться с его покойной женой. Она всегда будет лучше.

      – Тем, что умерла? – хохотнула циничная Марина, и Соня обрадовалась, что воспитательный процесс закончился на такой оптимистической ноте. – Так что ты будешь делать? – отсмеявшись, спросила Марина, заметив в окно приближающихся Виктора и Розу.

      – Вернусь домой.

      – Это понятно. А со своей жизнью?

      – Может, еще не пришло время что-то менять?

      – Соня, не трать понапрасну годы. Все равно ты придешь к пониманию, что придуманную другим человеком жизнь прожить не сможешь. Придумай ее себе сама.

      – И она пойдет так, как я захочу? – усомнилась Соня.

      – Безусловно!

      – Не думала, что ты у нас идеалистка. – Она снова шагнула вперед и обняла Марину. – Еще почище меня. Спасибо тебе, Мариша. Я тебе очень благодарна.

      – Да за что?

      Марина прижалась к ней щекой. Остался только диоровский запах жасмина, отцовский одеколон выветрился, а вместе с ним и острота обиды. В этот момент дверь в гостиную открылась, и обе девушки поспешно отодвинулись друг от друга.

      – Вы уже уходите? – вежливо поинтересовался Виктор, когда Соня направилась к двери.

      Она протянула ему на прощанье руку, потом поцеловала Розу, еще раз поблагодарив за прекрасный обед и пообещав заехать на следующей неделе, махнула от двери Марине.

      Окна хозяйского кабинета выходили на другую сторону дома, и она представила, как отец и сын с трудом продираются сквозь принципы и упрямство, чтобы заключить, наконец, перемирие. Но мысли ее тут же сбились на вечернюю встречу на бульваре, и заторопились в гардеробную. «Что надеть?» Потом они снова вернулись к поцелую в кабинете,