Спокойных дней не будет. Книга II. Все, что захочешь. Виктория Ближевская

смертью не накуришься, – вздохнул Левушка.

      Виктор, в сторону которого Марина перестала смотреть с конца обеда, поднялся и взялся за спинку ее стула.

      – Прости, дорогой. – Она милостиво кивнула и подала ему руку. – Я не хотела тебя подставлять, но ты же видишь, в каком серпентарии я живу.

      Соня не потрудилась постучать. Просто толкнула дверь и оказалась на пороге знакомого кабинета. Илья курил в приоткрытое окно и не повернулся в надежде, что гость уйдет. Она решительно пересекла комнату и легко забарабанила ногтями по сияющей крышке стола, но не смогла привлечь внимание брата, сосредоточенного на привычном пейзаже за окном. Не дождавшись приглашения, Соня опустилась в хозяйское кресло, и оно едва заметно скрипнуло и повернулось на четверть оборота к окну.

      – От тебя я этого не ожидал, – сказал он и поднес руку с сигаретой к лицу.

      – Я сама от себя не ожидала.

      – Кто угодно… Я уже привык. – Его глухой голос частично терялся в звуках с улицы, и Соне приходилось прислушиваться. – Роза всегда на их стороне, даже если говорит обратное. Сплошное лицемерие. Но ты…

      – Я такая же, как все, – вздохнула она.

      – Ты была другая.

      – Ты ошибся во мне.

      Он крутанул в пепельнице тлеющий окурок и обернулся. Она смотрела в пол у своих ног и водила ладонью над инкрустированной поверхностью стола, как будто от узора шел жар, и она опасалась обжечься. Почувствовав его взгляд, она остановила руку и медленно подняла глаза. Сначала в поле ее зрения попал подлокотник кресла, потом – расстегнутый пиджак со сбившимся галстуком и в последнюю очередь – твердо сжатые губы над гладко выбритым тяжелым подбородком. Посмотреть выше она не решилась.

      Он сделал шаг к столу. Она медленно поднялась с незаконно занятого места. Расстояние сократилось куда больше, чем она рассчитывала, и отступить было некуда, если только упасть обратно в кресло. Она качнулась назад, предчувствуя, что эта единственная возможность избежать неотвратимого, но он тоже понял, что она ускользает, и остановил ее бегство. Ее напрягшиеся плечи под его руками опали. Твердые пальцы медленно подползали к ее шее, на ходу решая, взять ли на себя роль палача или погладить и ободрить. Но, не приняв окончательного решения, замерли у выреза платья.

      – Соня?

      Она все еще не смела заглянуть ему в глаза. Илья смотрел сверху вниз, и она почти физически чувствовала его вопрошающий взгляд.

      – Прости меня, я виновата, – прошептала она. – Я не должна была…

      Она заторопилась объяснить, чего ей не стоило делать сегодня за обедом, попыталась защититься стеной извиняющихся слов, увести разговор в область непредумышленного преступления и условного наказания.

      – То есть тот вечер в горах был твоей ошибкой. Все случилось, потому что я напоил тебя?

      Его пальцы дрогнули и угрожающе преодолели шелковый край выреза, но вовремя остановились, задумчиво погладили одну ключицу, потом другую.

      – Не надо,