Спокойных дней не будет. Книга II. Все, что захочешь. Виктория Ближевская

изображать мученицу! – неожиданно взъярилась Марина и швырнула на скатерть десертную вилку. – Почему ты всегда пытаешься брать вину на себя? Уж не лишай нас возможности тоже раскаяться и приобщиться к сонму святых!

      – О чем ты?

      – А разве к истинной святости мы придем не через искупление грехов? – Соня дернула головой, словно получила пощечину. – Знакомые слова? Да, я на прошлой неделе имела счастье пообщаться с твоим мужем. У него то ли крыша едет, то ли вы там вообще непонятно чем заняты. Думаешь, я поверила, что он так изводит себя работой?

      – Ты ждешь, что я стану оправдываться?

      Соня заняла оборонительную позицию, но Марина была уверена в своей правоте на все сто и шла вперед, подобно отцу, сметая преграды на своем пути.

      – Ты стыдишься его, не так ли? Потому и мое приглашение приняла в одиночку. Эта роль тебе не к лицу, Соня. Вся эта бледность, худоба, темные круги под глазами, приглушенные печальной иронией чувства…

      – Я всего лишь сказала, что была резка с Ильей перед обедом.

      – По-твоему, он злится и расстраивается только из-за тебя? Ты – центральная фигура на шахматной доске?

      Соня не ответила, словно окаменела. Она была всего лишь маленькой испуганной пешкой, готовой отдать жизнь за своего гордого, но такого уязвимого короля.

      – Девочки, вам-то что делить? – Сидящий между ними Левушка распахнул руки, как рефери, разводящий боксеров. – Лучше помолитесь за меня. Мне сейчас влетит по первое число. Мама, он вымачивает розги в солевом растворе?

      – Отец переживает за тебя, – вздохнула Роза. – Ты бы повременил с женитьбой. Время сейчас не очень подходящее.

      – Для отца неподходящее? Ну, так мы с ним по биоритмам в принципе не совпадаем. Что мне блаженство, ему – лютая смерть.

      – Не смей говорить таких гадостей об отце! – возмутилась она.

      – Да, Левушка, это уже перебор, – огорчилась за главу семьи Соня. – Осторожнее со словами.

      – Простите, я не в себе. Наверное, мне стоило сбежать и тайно обвенчаться с предметом своей страсти. Потом повалились бы в ноги суровому батюшке, выпросили бы родительское благословение.

      – Когда придет мое время, я так и поступлю, – словно забыв о существовании Виктора, отчеканила Марина. – И за благословением не приду. Пусть он добивается моего расположения, а не наоборот.

      – Так нельзя, Марина, – укорила ее мать. – Он мужчина. Разве можно ждать от него компромиссов?

      Оба мужчины в комнате посмотрели на нее с одинаковым неодобрением, но не решились вступить в спор, возможно, по единственной причине: она была гораздо старше и знала о мужчинах что-то свое. Или думала, что знает.

      – Вспомни деда, – неохотно попросила Соня. – Он так и не пришел мириться.

      – На твоем месте я бы не поднимала эту тему. Мы все знаем, почему он не пришел, – огрызнулась Марина.

      – Спасибо, я помню свою роль в истории семьи.

      – Соня, никто тебя не винит.