Инкские войны. Incas. Игорь Олен

и Кáнку.

      – Дерзость! – яростно заскрипел Титу Йáвар, швырнув себе в ноги нюхательного табаку, что нюхал. – Пóкес и Кáнку лучшие земли края, где я наместник! Нашему роду смерть идёт!

      – Оскорбительно! – сжав кулак, крикнул снизу Синчи Йупанки (он же Вождь Куско), старичок с перцем. – Чима-панака исстари вожди кéчуа! Как так – сдать Кота-нéру и Кота-пáмпу?!

      – Писак мой! – ревел дюжий Ильма. – Псу под хвост Тукму!

      Инки полезли на Холм, ругаясь. Скучившись подле трона в самом вверху, инка-панака, стриженные коротко, защищались. Сгорбленный одноухий старик хрипел:

      – Убью!!

      Все сникли.

      – Хватит, всесильные, – поддержал Анта Кена, бледный от страха.

      И златоухие разошлись.

      – Сидим-слушаем, не то я, Вáман Ачачи, косы вам откромсаю. Дальше вещай, брат.

      Амару Тýпак, кашлянув и зардевшись болезнью, хлопнул в ладоши. Слуги втащили макет с золотыми хребтами и изумрудными чащами.

      – Срок решить и вопрос восточный. Помним вторженья при Пача Кýтеке, побудившие возвести Саксавáман… – Указка качнулась к крепости на макете в северной части Города. – Помним рейды на чунчу и мýсу. И помним áнти – орды Ольáнтая. Ни одна Сторона не грозит, как эта. Диким, что в Чили, месяц пути от нас, не семь дней, как чунчу, и не два дня, как áнти, людям Ольáнтая. Замирённые чунчу и мýсу шатки; только хананцы с их Руми-Ньáви верные, прочие же с Ольáнтаем могут выступить каждый миг, известно.

      Центр и север инкской империи Тауантин-суйу

      – Требую защитить край Пóкес и Кáнку! – встал Вождь Кусканский. – Самоуправно вы взяли вотчины, а дарованные имения объявляете полем битвы?! Власть проявилась! Ждёт, чтоб молили, клянча защиты, и чтобы кланялись их чиновникам?! Триста лет род мой пестовал кéчуа – нынче вдруг мне дают окраины: пусть-де чима-панака их окультурят. Речь твоя, Амару Тýпак, сластит бесчестье! Нас с твёрдой почвы тащат в болото, чтоб мы тонули. Что нам мошна без власти? Чимуский Минчансаман-царь носит руно, ест с золота – но любой мелкий инка ему начальник… В общем, вопрос земельный выбил с нас перья, восточный – выкручивает крылья. Выиграли – инка-панака! Всесильные, губим себя, поддавшись!

      – Правда, Вождь! Беззаконие!

      Зал неистовствовал, не решаясь идти к вершине, где правящий клан сплотился. Кто-то вскричал со зла:

      – Полукровки!!!

      И все увидели Ильма Инку.

      Сгорбленный Вáман Ачачи свистнул; стража Совета вывела горлопана.

      – Набольший, – вновь повёл канцлер, – кончил кампанию с арауканами и идёт в поход на Ольáнтая, для чего мыслит рейд в Вануку, чтоб отсечь самозванца от диких на Урубамбе, что с ним в союзе…

      Вот Има-сýмак (из Мусу-Мýсу). Спешит со служанкой улочкой, веретёнце в руке, сандалии – под подолом, мнущимся от движений бёдер. Щёчки пунцовые, глазки чёрные, на запястье браслет… Красный Город – в отсвете золотых стен Дома Избранниц. Евнух провёл её в сад,