Оставьте меня. Гейл Форман

мать, – вот поэтому я и настояла, чтобы отец часть денег завещал тебе. Всего за три месяца до инфаркта, я прямо как знала.

      Мэрибет продолжала улыбаться. Уже казалось, что у нее лицо в гипсе.

      – Я надеялась, что ты на эти деньги купишь хорошенький домик, – продолжала мать. – Может, в пригороде. Как дочь Элен Берман.

      – Та, у которой рак груди?

      – Тут место жительства не виновато.

      – Мам, мы не хотим жить в пригороде.

      – Может, получится не так много работать. Я уверена, что Элизабет что-нибудь придумает. Она всегда была с тобой так щедра.

      – Я, по-твоему, на подачки живу? Ну, спасибо.

      – Ой, ну я не это имела в виду. Я просто хочу, чтобы тебе посвободнее дышалось. – Она нахмурилась. – Я надеялась, что ты воспримешь это как сигнал.

      – Сигнал?

      – Эрба Закер после инфаркта сбросил пятнадцать кило и начал медитировать.

      – И мне стоит сбросить пятнадцать кило и начать медитировать?

      – Нет, ты и так слишком худая. Но жизнь пересмотреть не помешает. Свои ценности.

      Мэрибет это понимала, ведь мать говорила как раз о том, о чем думала она сама: она живет как белка в колесе. Но в исполнении матери это не поддерживало. Наоборот, звучало как обвинение.

      – Все у меня с ценностями нормально.

      – Я просто не хочу, чтобы это повторилось, – добавила мать.

      – Я тоже.

      Она наклонилась к Мэрибет поближе, словно собираясь поделиться важным секретом.

      – По словам Джейсона, это может быть наследственное. – И она со значением посмотрела на Мэрибет. – Так что тут я не виновата.

      Ну, кто такое говорит. Мэрибет вспомнила, что, когда они с Джейсоном начали лечение от бесплодия, мать почему-то радовалась. «Как будто ты хоть что-то унаследовала от меня», – сказала она. Это было и неприятно, и не в тему – врачи считали, что ее проблемы с невозможностью зачать связаны лишь с возрастом, – но мать этого во внимание не принимала.

      – Разве я тебя виню? – спросила Мэрибет.

      Мать отвернулась. Потом хлопнула в ладоши, словно официально завершая беседу.

      – А чего ты хочешь на ужин? Я думала, может, грудинку из еврейского магазина взять?

      – Жирновато, – ответила Мэрибет.

      Мать подбоченилась.

      – Я калории уже считать перестала.

      – Я про себя. Мне можно только диетическое мясо.

      – А-а, тебе можем взять супчик с перловкой. Или сэндвич с индейкой. Их меню у тебя есть?

      – Нет. Мы через Интернет заказываем.

      – Я компьютером не пользуюсь.

      – Ну, скажи, что тебе взять, и я займусь.

      – Отлично.

      Джейсон в тот вечер настолько задержался на работе, что Мэрибет укладывала обоих детей одна. Оскар уже уснул, и когда последняя книжка Лив подходила к концу, дочь вдруг ни с того ни с сего спросила:

      – А если ты умрешь, бабушка станет нашей мамой?

      Это ее потрясло. Мэрибет казалось, что ей хорошо удается скрывать от них серьезность ситуации. Мама болеет, но врачи ее лечат, и все такое. Это ужасное слово