Последнее звено. Виталий Каплан

ткани, острые косы, блестящие бусы… Казалось, мы мчимся сквозь всё это великолепие со скоростью хорошо разогнавшейся иномарки, а не бредём в тесной толпе. Как бы тут не заблудиться… Если мы с пацаном разминёмся, то возвращение домой станет нехилой проблемой.

      – Пойдём, где леденцы, – решительно потянул меня Алёшка.

      Ну, понятное дело, ребёнок. Как бы ни пыжился рассуждать по-взрослому, а натура берёт своё. Ладно, к леденцам так к леденцам.

      После мы прошлись по фруктовым рядам. Не сказать, чтобы изобилие по сравнению с московскими рынками. Об апельсинах тут и понятия не имели, не говоря уже о бананах. Наверное, здешний Колумб заблудился и Америку не открыл. А всего верней, ему просто денег на экспедицию не дали. Нечего куда не надо линию гнуть. Так что ни помидоров, ни заурядной картошки, без которой мне уже было как-то тоскливо.

      Зачем, спрашивается, я тут брожу? Этот пёстрый мир мне чужой, и я ему чужой, верно говорит старый маразматик Василий. Единственное, что мне нужно – это найти выход… а там уж лучше Жора с его наездами и разводками, уж лучше доцент Фролов, конвертирующий экзаменационные оценки… Какие-то линии, какое-то Равновесие, дурацкая вера в переселение душ – и не в Индии, не в Японии, а у нас, в России… ну, пусть не в России, а в Великом княжестве словенском – какая разница? Нет, я понимаю, им-то хорошо, спокойно… Войн почти и нет, зверств тоже не замечается, с голоду не мрут… Они, может, даже и утопию построили… только мне она зачем? Мне домой надо.

      – А вот там всякие дудки продают, гусли, – дёрнул меня куда-то влево Алёшка. – Пойдём поглядим, там красиво играют.

      Возжаждала, значит, музыки тонкая его душа… Что они тут понимают… Слышали бы настоящую музыку… Нет, ну пускай не «Бивни мамонта», а вот «Чижа» там, «Короля и шута», «Наутилус»…

      Вокруг музыкального прилавка было особенно тесно. Толпились, конечно, не покупатели, а слушатели. А играли двое.

      Один – тощий, костистый парень с копной немытых, перехваченных красной лентой волос наяривал на какой-то струнной бандуре. Может, это и была бандура, кто знает. По виду – просто изогнутая доска с натянутыми струнами. Струн много, уж пара десятков точно будет.

      Второй была девчонка, совсем ещё подросток, и пятнадцати не наберётся. Одета в скучное платье мышиного цвета, полностью скрывающее фигуру. Играла она на какой-то нестандартной, раздваивающейся дудке.

      Музыка была, прямо скажем, не потрясная. Может, местным такое и нравится, но мне эти мелодические переливы напоминали девчонкино платье – столь же унылые.

      Кто-то кидал им мелкие монетки в странной формы шляпу, кто-то стоял и восхищался на халяву – последние преобладали.

      Я отвёл взгляд от музыкантов и пригляделся к выставленным на продажу инструментам. Ничего знакомого. Колян и Вован меня бы тоже поддержали. Какие-то дудки, какая-то фигня, напоминающая скрипку, но с одной струной, бандуры, типа той, что у парня с красной ленточкой, барабан…

      О, хоть что-то дельное! Барабан был невелик размерами, в диаметре