Последнее звено. Виталий Каплан

Алёшка. И, дотянувшись на цыпочках до моего уха, шёпотом добавил: – не все.

      Я сунул руку в карман, на ощупь отделил несколько монет и предъявил продавцу. Потом убрал на место и заметил:

      – Да и проверить твой барабан надо. Может, у него за триста лет кожа прогнила, да и звук нулевой.

      Слово «нулевой» тут вряд ли знали, но смысл дядька уловил.

      – Ну, попробуй, – протянул он мне барабан. – Покажи, на что способен, а уж инструмент – он и сам себя покажет…

      Непривычно как-то, без палочек, ну да ладно, на крайняк сойдут и ладони. Знал бы этот сморщенный, в каких условиях приходилось нам в «Бивнях» репетировать…

      Я перекинул через плечо широкий кожаный ремень, провёл пальцами по днищу – оно, как и полагалось, слегка пружинило. Что бы им изобразить? Хип-хоп тут явно не поймут, да и рок тоже… Впрочем, плевать. Пусть будет наше, бивнёвое. К примеру, «Съезд крыш», гениальная музыка – наша с Коляном, уродские слова – Риткины.

      Закрыв глаза – лица собравшихся мне сейчас были совсем не нужны, я вспомнил ритм. И простучал вступление, не ладонями – верхними фалангами пальцев. Слова всплыли сами, и, беззвучно выпевая их, я повёл основную тему.

      Ты сидишь,

      С тоскою смотришь в окно —

      А там

      Темно —

      Давно,

      Да всё равно

      Тебе же всё равно,

      Куда

      Теперь

      Бежать от себя,

      В какую забиться щель —

      Потеряна цель,

      На мель

      Села твоя лодка.

      Поверь —

      Ни доза, ни водка

      Не спасут.

      Ты теперь сам себе

      Всевышний суд,

      И крадётся в твоих мозгах

      Приговор,

      Как вор,

      Унёсший твою крышу.

      Слышишь?

      Съезд! Это съезд сорванных крыш,

      Мест больше им нет,

      Поверь, малыш,

      Больше нет мест

      Ни на земле, ни в прогнившем небе!

      И пропуская сквозь себя ритм, я вдруг понял, что хочу этот барабан. Джулиани ли, Страдивари – пофиг, но это мой, по-настоящему мой инструмент. Естественное продолжение моих рук, моих нервов, моего дыхания.

      Я погладил пальцами шероховатую кожу, снял ремень с плеча и протянул барабан продавцу.

      – Ну, качество среднее. Звук так себе… Но за семь грошей, может, и взял бы…

      – Чего это ты такое настучал? – шепнул мне Алёшка.

      – Да есть один такой великий музыкант, Чижик его фамилия. Вот это бессмертное творение – его авторства.

      – И сыграть-то ничего путёвого не может, – тут же завёлся торговец, – а, вишь, за семь грошей инструмент хочет. Пятнадцать – меньше ну никак нельзя!

      – За пятнадцать пускай твой Джулиани покупает, – Алёшка перехватил инициативу. – А наша цена – семь грошей. Ну, в крайнем случае восемь…

      Продавец с готовностью возразил, Алёшка ответил… и понеслось. Бесплатный цирк для зевак. Вон как уши развесили, тут же прямо спектакль разворачивается. Музыканты