Ампутация души. Алексей Качалов

прикид смени, а то ходишь как лох.

      – Сменю. А про сатанистов ты больше ничего не знаешь?

      – А, про этих. Да был я тут как-то в одном ихнем клубе – забрел по пьяни. Короче, садо-мазо там одни какие-то собираются. Рога на себя нацепят да хлещут друг друга плетками, а потом трахаются всем скопом – вот и весь сатанизм. Если тебя это прикалывает – я как раз в Москву намылился. Погнали со мной – могу сводить.

      – Да нет уж, спасибо. А в Москву я если что попозже. Мне тут еще по одному делу надо. В Епархию. Как раз и про Никодима спрошу.

      – А, в епархию, к этому, что ли, к Пантелеймону? Ну тогда следи за очком. Ха!.. Да, напомни ему – за доски он мне бабки должен, а то чего-то мудрит он там. А, щас все мудрят. Ты усеки, теперь один закон: делай бабки и ничего не бери в голову – будешь в шоколаде. А париться начнешь, на всякую ерунду внимание обращать – так лучше сразу удавиться. Ну давай, держи краба.

      Глава II

      ТРИ ИНСТАНЦИИ

      (продолжение)

      Епархия находилась в стенах …ского мужского монастыря. До недавних пор вокруг стен этого самого монастыря раскидывали свои палатки предприимчивые коробейники – пройти было негде. Тут и иконы, и картины с золотыми луковками куполов, даже антиквариат – все чего угодно душе паломника и туриста. Однако церковные власти решили прибрать всю эту торговлю к рукам. Хоть и записано в уставе церкви, что коммерция – дело богопротивное, но стояли теперь за прилавками сами монахи. Как кто-то верно заметил, Христос изгнал торгующих из храма. Те поумнели и облачились в ризы.

      Когда Деснин вошел в ворота, он был поражен великолепием архитектурного ансамбля. Все пять куполов внушительного размера церкви сверкали золотом. Рядом вонзался в небо позолоченный шпиль высокой колокольни. Резные ставни на окнах, ярко красная черепица на крыше, стены, буквально сверкавшие белизной – все было очень красиво и пышно. Сама атмосфера располагала к торжественности.

      Двухэтажный монастырский корпус также выглядел безукоризненно. Туда-то и направился Деснин.

      Найти приемную архиепископа не составило большого труда. Вот только самого архиепископа, как сказали Деснину, придется подождать – у того была важная встреча: только что приехал отец Григорий, который считался правой рукой архиерея.

      Келья архиепископа, перед дверью в которую стоял в ожидании Деснин, представляла собой внушительных размеров комнату, разделенную перегородкой. В одной из частей помещался оформленный по всем современным стандартам кабинет: кожаные кресла, компьютер на столе, прочая оргтехника, кондиционер, телевизор. В другой части комнаты располагалась опочивальня.

      Архиепископ был погружен в сугубо земные заботы. Он с недовольным выражением лица занимался просмотром бумаг, только что привезенных отцом Григорием.

      Перед ним, вытянувшись по струнке, стоял тот самый отец Григорий, своим ровным пробором, делившим волосы на две равные части, стриженой бородой, но в особенности цепким, сметливым взглядом маленьких юрких глаз походивший