Ампутация души. Алексей Качалов

разок, а я тебе этого не забыл. Мир тесен, а шарик круглый, ха! И чего ты от Аббата ушел? Он сейчас, слыхал, крупный шишкарь – хапнул при прихватизации. Правда, планка у него, говорят, совсем съехала, ну да черт с ним – ты как здесь?

      – По делу, – коротко ответил Деснин.

      – По своему али по чужому?

      – Да по своему-то – вот вышел недавно.

      – Да ну, то-то я тебя давно не наблюдал. Как же тебя сесть-то угораздило? Аббат же отмазать мог.

      – Мог, но то долгая история, – нехотя отвечал Деснин.

      – Слушай, че-то ты мне не нравишься. Стоишь здесь как мальчик, правильный какой-то, в натуре… Опа-а, вот и он, следак. Пять сек, Колян, щас я им свой автограф подарю и…

      С этими словами Вован скрылся в кабинете. Деснин с изумлением смотрел на закрытую дверь и не знал даже, что и подумать. Не прошло и минуты, как Вован вновь появился на пороге.

      – Слушай, – обратился к нему Деснин, – я чего-то не врубаюсь – ты здесь кто?

      – Ха! – усмехнулся Вован, – я здесь, – он замялся. Видно было, что он хотел что-то соврать, но потом передумал. – Я здесь просто отмечаюсь. Ну прописка у меня тут, сечешь?

      – Не понял. А вот это вот все – двери пинаешь…

      – А-а, ха! Черт, я ж и забыл, что ты только откинулся. Нет, вот что значит человека из жизни выдрать. Пока ты там, на киче парился, здеся все переменилось. Сечешь? Менты теперь не при делах. Так только, шестерят иногда, когда попросишь. Короче, Колян, не грузись, расслабься. Чувствуй себя как на зоне. Вся эта страна – одна большая кича. Это я тебе по собственному примеру говорю. Я тоже, как откинулся, думал: то, се. А потом пригляделся и просек: вот вышел я с зоны – а вроде как и не выходил. Те же понятки, базар, рожи. Убийцы, воры, мошенники кругом. Все то же. Одеты только по цивильному. Так что никакой акклиматизации не надо, ты не боись – сразу во все въедешь.

      – Да в том и дело, что я никак врубиться не могу. Меня всего семь лет не было и вдруг все так переменилось.

      – Семь лет, семь лет – а страны уже нет. Тю-тю… Ладно, хватит об этом. Вот погуляешь – своими глазами все увидишь. Я вот тоже не просеку – ты здесь зачем?

      – Да я ж говорю: следака ищу. Дело у меня.

      – А, да. Ну так че ж ты в коридоре торчишь? Раз к следаку надо – идем. Мой друган школьный. Я ж отсюда родом-то.

      Вован развернулся на месте и снова пнул дверь:

      – Давай, заходи. Че ты жмешься – все свои. Вот, знакомься – Мишан.

      – Я тебе не Мишан, – попытался огрызнуться следователь – худощавый парень в вытянутом свитере.

      – Да, ладно, че ты, Мишан, в натуре. Мы к тебе по делу пришли. Давай, Колян, выкладывай, что там у тебя.

      – Пожар тут у вас был не так давно, – неуверенно начал Деснин, присаживаясь на раздолбанный стул, – в Васильково. Сгорел настоятель местного храма отец Никодим. Есть подозрения, что сгорел не случайно.

      Следователь явно не понимал в чем дело.

      – Я имею в виду… Убили его. На заказ.

      – У-у, –