Семь грехов куртизанки. Селеста Брэдли

милая девочка, а как же любовь?

      Стыдно признаться, но у меня буквально отвисла челюсть.

      – Любовь?..

      Тут Лебедь открыто расхохоталась, и иллюзия утонченности рассеялась. В тот момент я поняла, что она всего лишь на несколько лет старше меня.

      – Возможно, вы кое-чего не понимаете – сущего пустяка, – проговорила «ее светлость», все еще посмеиваясь. – Или я ошибаюсь? Ведь вы хотите стать куртизанкой?

      Я нахмурилась и удивленно заморгала.

      – Но мужчины платят вам за сексуальные услуги. Какое отношение к холодному контракту имеет любовь?

      Лебедь подмигнула мне.

      – При правильном подходе в этом нет ничего холодного. Напротив, любовник находит меня довольно теплой.

      – Но вы прости…

      Ее рука взмыла вверх быстро, как для пощечины, но остановилась у меня перед лицом.

      – Это слово ко мне не относится. Куртизанка не товар, она художница любви.

      Я вызывающе задрала подбородок.

      – Я не верю в любовь.

      Вернувшись к прежней расслабленно-ленивой позе, Лебедь благосклонно улыбнулась мне.

      – О, но любовь верит в тебя, малышка.

      – Я не ребенок, – возмутилась я. – Мне восемнадцать лет!

      – Да уж, практически старая дева. Может, стоит поймать этого мерзкого джентльмена на слове и выйти за него, пока совсем не одряхлела?

      Насмешки Лебеди не задевали, ибо ничто не могло отвлечь меня от цели.

      – Я понимаю, что мне нужно будет завести любовника, и я это сделаю, – сообщила я. – Просто я хочу, чтобы это было ясное деловое соглашение.

      Тут Лебедь наклонилась ко мне и совершенно серьезным тоном сказала:

      – Ты – невежественный осколок невежественного мира, поэтому я не вышвырну тебя из своего дома. Но если ты еще раз назовешь меня проституткой, я задушу тебя лентами твоей собственной жеманной шляпки. Я понятно выражаюсь?

      Ее светлый и холодный как лед взгляд обжег меня. Я поставила чашку на стол и посмотрела ей в глаза.

      – Вы пересмотрели свое решение помочь мне?

      Лебедь не улыбнулась и не отвела взгляда. Мне стало немного не по себе.

      Я думала, что у меня выработалась устойчивость к ее грозной красоте, но теперь, сидя перед ней в молчании, чувствовала, будто предстала перед судом фей. И все же упрямство, которое в свете считают пороком, всегда служило мне верой и правдой. Я приосанилась, расправила плечи, встретила сверлящий взгляд куртизанки… И застыла в ожидании.

      Я ощутила короткую вспышку ликования, когда Лебедь первой отвела взгляд и с серебряным звоном помешала ложкой чай. Я понятия не имела, что у нее отвоевала. Быть может, толику уважения? Во всяком случае, когда она снова подняла на меня глаза, на губах у нее играла улыбка. Прежнее царственное снисхождение испарилось, и теперь она смотрела скорее как застенчивое юное создание, которое надеется, что нашло друга.

      – Вы очень необычная девушка, мисс Харрингтон.

      Я набралась наглости и кокетливо улыбнулась.

      – Вы ненамного меня старше, милая Лебедь. Года на