Семь грехов куртизанки. Селеста Брэдли

на стол.

      – Неблагодарная девчонка! – Дядя встал и обратил испепеляющий взгляд на жену. – За нее отвечаешь ты, тебе и унимать ее! А я поеду в клуб, где еда остается на тарелке, а не на чертовой стене!

      Сердито крякнув напоследок над одинокой горкой непрожаренной говядины на ковре, дядя Уэбстер прошествовал вон из комнаты.

      Тетя Берил остановила на мне мрачный взгляд.

      – Несносное дитя!

      Я сложила перед собой дрожащие руки и попыталась сдержать краску стыда, которая начала быстро разливаться по моей светлой коже. Разумеется, это было бесполезно, и я перестала обращать внимание на свои пылающие щеки.

      – Тетя, я не ребенок. Мне восемнадцать, и закон позволяет мне самой выбирать мужа.

      Или вообще его не выбирать, но вслух этого лучше не говорить. Вареный картофель без говядины вряд ли сойдет за сносный ужин, зато из него могут выйти удобные метательные снаряды, а я никогда не видела тетю такой разъяренной.

      Ее холодные глаза сузились.

      – Мы – твои опекуны. Ты сделаешь, как велено, и выйдешь замуж за лорда Малкольма Эшфорда.

      – Но я его не знаю!

      Тетя только отмахнулась в ответ.

      – Его все знают. Он именит и богат, и к концу лета его активы разительно улучшат деловые перспективы твоего дяди.

      Правда выплыла наружу. Мне стало дурно от этих прагматичных рассуждений. Когда затрагивались деловые интересы дяди Уэбстера, взывать к лучшим чувствам опекунов было бесполезно. Дяде приятно было мнить себя джентльменом, но все свои средства он вкладывал в торговлю, надеясь еще и разбогатеть. Тетя Берил держала красивый и солидный дом (по крайней мере на взгляд стороннего наблюдателя), но располагала при этом весьма скромным бюджетом. Ее неутомимость была бы достойна восхищения, если бы не тот факт, что вся энергия без остатка тратилась на поддержание собственного статуса в обществе. Более того, тетя с дядей были жестокими и взыскательными хозяевами, которые постоянно задерживали слугам жалованье, а то и вовсе его не платили.

      Пожалуй, мне повезло, что к моему небольшому наследству не мог прикасаться никто, кроме меня.

      Если только я не выйду замуж. В противном случае оно, разумеется, перейдет в собственность моего мужа.

      Но если этот жених такой богач, что ему проку от моих скромных шести сотен фунтов? Хороший дом за такую сумму и года не продержишь.

      – Тетя, вам не кажется, что мне следует хотя бы увидеть его для начала? В конце концов, я англичанка, а не какая-нибудь дочь Индии! У нас никто не выходит замуж не глядя.

      Тетя Берил, которая не сумела бы найти Индию на карте, помрачнела, словно туча. Она не любила, когда ей указывали на ее невежество.

      Я забеспокоилась. Моих родственников нельзя было назвать образованными людьми, на мой взгляд, во всяком случае. Они не знали о мире ничего, кроме своих общественных чаяний и погони за богатством. В этих стенах не говорили о философии, здесь вообще не звучали никакие интеллектуальные беседы. Одобрялись только сплетни и разговоры о торговле, а меня нисколько не интересовало ни первое,