Семь грехов куртизанки. Селеста Брэдли

мужчина, которого ты никогда не могла забыть.

      – Мужчина, который унизил меня, – с пародийным энтузиазмом подхватила Пайпер. – Мужчина, который один раз увидел меня голой и сбежал, как будто в дом пустили газы.

      – Но…

      – Мик не имеет никакого отношения к дневникам. Два эти события даже отдаленно не связаны. – Пайпер встала с дивана и потянулась за чашкой Бренны. – Хочешь еще…

      – Хватит кофе! Хватит делать вид, будто ты не понимаешь, о чем я говорю! – Бренна сжала запястье Пайпер. – Пожалуйста, – уже мягче проговорила она. – Прости за назойливость, но я думаю, что вселенная пытается тебе что-то сказать. Тебе стоит прислушаться.

      Пайпер замерла. Она всмотрелась в искреннее лицо подруги. Возможно, открытие дневников и новая встреча с Миком спустя десять лет как-то и связаны, но то, что предлагала Бренна, было безумием.

      Записи Офелии Харрингтон не самоучитель. Это ценное, полученное из первых рук жизнеописание женщины из другой эпохи, – женщины, у которой с Пайпер не было ничего общего.

      Офелия была блистательной куртизанкой. Пайпер – унылым смотрителем музея. Двух настолько разных женщин еще поискать!

      – Сядь. Просто сядь и послушай.

      Бренна потянула Пайпер за руку.

      Та протестующе застонала, но плюхнулась на диванные подушки.

      – Итак. Посмотрим на дело объективно. – Бренна снова полистала первый том и остановила на Пайпер пристальный взгляд. – Офелия оказалась в незавидной ситуации. Она должна была выйти за мужчину, которого не любила. Должна была одеваться определенным образом, а также думать, говорить и вести себя в пределах строго очерченных рамок. Она чувствовала себя загнанной в угол. Она хотела для себя чего-то большего и лучшего.

      Пайпер подняла бровь.

      – Намекаешь, что я похожа на Офелию?

      – Не совсем, – сказала Бренна, внезапно посерьезнев. – На Офелию ограничения накладывало общество. Они происходили извне. А ты…

      – А что я?

      – Конечно, без родителей не обошлось, но по большей части ты сама себя ограничиваешь, Пайпер. Ты всегда сама себя сдерживаешь.

      Пайпер почувствовала, что у нее отвисает челюсть. Бренна никогда раньше с ней так не разговаривала. Конечно, за долгие годы их дружбы она намекала на что-то в этом духе, но всегда казалось, что она с уважением относится к решениям, которые Пайпер принимает в жизни. А иначе было бы просто нечестно. Бренна – шикарная женщина. Мужчины штабелями падают к ее ногам. Пайпер же… обычная. Мужчины не знают, что она существует.

      – Это жестоко, – сказала Пайпер, скрещивая на груди руки в защитной позе.

      – Милая, это только половина. – Голос Бренны стал мягче. Она протянула руку и погладила Пайпер по плечу. – Я давно тебя знаю, и вот что самое печальное: ты понятия не имеешь, что тебя ждет и что ты упускаешь, потому что тебе слишком страшно попробовать и узнать.

      Пайпер почувствовала, что у нее вспыхнули щеки.

      – Прошу прощения?

      – Ты прячешься, Пайпер. Ты не хочешь, чтобы мужчина видел, какая ты милая. Ты не