Андроид лёгкого поведения. Николай Старинщиков

Потом душ, потом ужин…

      – Но, может, сначала котлеты, а потом… – рассуждала девушка.

      – Ты издеваешься?

      – Нет, но всё же… Ведь ты у меня так много работаешь… Поэтому желательно закусить, прежде чем…

      Но Кошкин не дал ей долго рассуждать.

      – Нет! – велел он. – Бегом в постель! А я за тобой, Марусенька…

      И та, покорно отпрянув от своего повелителя, поднялась и пошла из кабинета. У двери она остановилась, обернулась и ласково проговорила:

      – Милый, я могла бы тебе помочь… найти то, что ты ищешь… Ведь я тоже могу искать… Я вся твоя от ворот магазина…

      Выйдя из кабинета, она скользнула в соседнюю комнату, освободилась от платья, сняла трусики, затем нырнула в постель и накрылась тонким одеялом. Именно такое прозрачное одеяло почему-то любил Кошкин.

      А вот и он. Вошёл. Сбросил с себя одежду и прыгнул в кровать, угодив Машке как раз куда надо – в скользкий и трепетный мир.

      Машка божественно всхлипнула и стала под ним шевелиться, ритмично работая задом. А когда всё закончилось, она всё еще шевелилась под ним.

      – Милый, ты доволен мной? – донимала она. – Ну скажи… Не томи…

      Однако тот пока что молчал, вспоминая Машкины слова: «Милый. Я тоже могу искать… Я вся твоя от ворот магазина…» Допустим, от ворот магазина – это понятно, но к чему эти слова – могу искать? Откуда в железной башке подобные мысли?

      Однако отвечать следовало, и он сказал ей, что всё было на уровне. В этом и заключался алгоритм их отношений, в противном случае Машка осталась бы в постели, исходя слезами до посинения. Такова была её природа, которую Кошкин так и не смог перестроить на собственный лад.

      Он выбрался из постели и отправился в ванную, потому что лежать раздетым уже не было никакого смысла. Он встал под воду, и, не торопясь, ополоснулся. А когда вернулся в спальню, то оказалось, что Машка не только приняла душ, – у них в квартире было две ванных комнаты, – но уже накрыла на стол.

      – Забыла спросить, как твои успехи? Есть подвижки? – спросила она.

      – Опять ты за старое? – удивился Кошкин. – Допустим, что есть. Но тебе-то какое дело?

      – Я просто спросила… – Машка замерла среди комнаты.

      – Спросила она… Пишу помаленьку…

      – Писатель… – усмехнулась Машка.

      – Зато ты у нас богиня любви.

      – Да, я богиня…

      Может, они так и зубатились бы, забыв об ужине. Но в кабинете громко запел телефон.

      – Кошкин слушает… – сказал Кошкин, оставаясь на месте. В голове у него теперь звучал голос матери, в то время как в кабинете телефон замолчал.

      – Гони прохиндею, пока не поздно, – гудел в голове материн голос. – Избавься от железяки…

      – Послушай, – пыхтел в ответ Кошкин. – Она мне почти что жена…

      – А ты мой единственный сын, Володенька, – говорила мать. – У тебя не будет от нее детей…

      Молодой человек замолчал. Мать была абсолютно права.

      – Неужели тебе не понятно? – продолжала Софья Степановна. –