Триколе. Позволение вернуться к себе. Виталий Васькин

ваше фирменное «выбрать просветление»? Ну, выбрал я, и уже давно. Занимался по разным системам. Дошёл даже до того, что тупо ходил и постоянно внушал себе «Мастер, просветленный, Мастер, я выбрал просветление…» Толку – ноль целых ноль десятых.

      – И в чём вопрос? – тихо спросил Сергей.

      – Я хочу знать: почему буксую! – рявкнул Бутан и хлопнул ладонью по колену.

      – Пусть это войдёт в суп…

      Гидравлический домкрат внутри Татарникова перепустил клапан. Бутан сразу обмяк, откинулся на спинку стула и уставился в потолок. Волнение, резко накинувшееся на него, куда-то пропало. Взамен появились тоска и вялая боль в затылке. «Сейчас передо мной живой просветленный Мастер. Ну и что? Это ничего не меняет. Я, как был дундук, так и остался. А если быть честным с собой, то стало ещё обиднее. Он смог, почему я не могу? Хотя, нет. Мне уже не обидно, да и не было обидно никогда. Чувство какое-то незнакомое. Наверное, так себя чувствует иголка патефона срываясь по царапине. Заменить бы пластинку, а лучше сразу выкинуть патефон. Как надоела эта возня с просветлением! Чего-то ждешь, надеешься…»

      Задумчивость Бутана дотянулась до остальных. Время словно убавило ход.

      В камине громко треснуло полено. Герман обернулся, заглянул в кастрюльку. Когда её только принесли, снег горкой высился над краями. А как растаял, то вода лишь на палец прикрыла дно.

      – Вот так и мы, как этот снег в кастрюле, – сказал Герман, прерывая общую задумчивость. – Сначала много чего из себя строим, из краёв выпираем. А чуть жарковато станет – едва донышко прикроем.

      – Ты это к чему? – подозрительно спросила Зина.

      Ответить Антохин не успел. Зазвонил телефон у Марии. Разговор был недолгий. Короткие «привет, ага, пока».

      – Макс звонил. Твой телефон, Зинуль, недоступен. Он сказал, что не приедет и выслал тебе письмо на «мыло».

      Зина проверила мобильник, всплеснув руками, посетовала:

      – Опять не работает. Как выпал вчера из кармана, так и начал глючить. А я уж обрадовалась, думала, мир забыл про меня. Наверное, новый покупать надо, этот старый уже, Дима дарил…

      Слёзы заблестели в глазах Зинаиды. Она спешно упорхнула на второй этаж за ноутбуком.

      Тем временем Андрей достал кастрюльку из камина и водрузил на подставку в центре стола. С видом алхимика Сергей взял половник и стал помешивать воду.

      – Что скажете: уместнее было бы надеть поварской колпак или мантию чародея?

      – Да что угодно, лишь бы стринги не было видно! – брякнул Герман.

      Снежинки на окне опешили от такого панибратства с Мастером. А публика в доме восприняла нормально, посмеялись, да и только.

      – Ты думаешь, что просветленные носят стринги? – зловеще прошептал Сергей и радостно ответил на свой же вопрос: – Ага, вот почему ты стремишься в наш клуб! Могу я поместить в суп это твоё стринговое желание?

      – Ничего подобного! Я протестую! И вообще, я вспомнил моё самое страстное желание – хочу ясно видеть,