Красавец и чудовище. Нонна Ананиева

на эту преданную мать, слушала её раздирающее хныканье и не знала, как мне оттащить её от еле живого мужа. «Всё из-за меня!» Вот оно что. Поэтому стая так меня гнобит. Вор кричит «держите вора». Сара наступает. Знает, чьё мясо съела. Заставляла Игоря летать в Америку из Москвы каждые полтора месяца с его-то сердцем, не соглашалась на никакие условия, костьми легла, лишь бы вернулся из этой проклятой России.

      – Сонь, убери её! – прошептал Игорь.

      – Сынок, сынуля! Это я, твоя мамочка. Я с тобой. Ты слышишь меня? – настырничала старушка. – Я принесла тебе тёртое яблочко, сынок. – Причитала, но слёз не было.

      – Иди домой! – прошептал Игорь.

      – Да, сыночка, соскучился. Я с тобой. Всегда. Дэвид звонил вечером, волнуется, как ты. Стефан скоро прилетит. Все твои близкие с тобой.

      У Игоря не было больше сил. Он закрыл глаза и сделал вид, что спит. Беспомощность унизительна. Всё будет так, как решат другие – врачи и родственники. Он знал, что́ они решат, потому что прекрасно осознавал своё безвыходное положение.

      – Я всегда буду у твоей кровати, сынок. Уходи! – выкрикнула Сара в мой адрес. – Вон отсюда! Сестра, сестра! Мне плохо! – Как только хватало голоса так громко кричать!

      Влетела русскоговорящая сестра. В Бруклине много персонала из наших бывших соотечественников.

      – Уберите эту женщину! Эту русскую проходимку! Она довела моего сына до инфаркта! Она пытается меня убить!

      – Что происходит? – обратилась сестра ко мне.

      – Дайте ей успокоительного, а то добром это не кончится. У неё истерика. Сын. Вы понимаете, – сказала я.

      – Да, я давно за ней наблюдаю. Третью неделю. А Дэвид уехал? – поинтересовалась сестра.

      Я кивнула, – он в Калифорнии.

      – У вас брак зарегистрирован?

      Я опять кивнула.

      – Вы знаете, наверное, ведь можно сделать так, что без вашего согласия в эту палату никто не войдёт? Здесь с этим просто.

      – Спасибо за информацию, но, думаю, я управлюсь без таких документов.

      Сестра улыбнулась.

      Она подошла к Саре. За время нашего разговора Сара и сама уже поверила, что ей плохо. Пришлось вызвать помощь, прикатили кресло-коляску и повезли расстроенную старуху в процедурную. Она успела, конечно, бросить на меня свой злобный взгляд. Она отчаянно дралась со мной. Но почему?

      В трудном деле вызволения Игоря из ненавистной «империи зла» у Сары были сообщники, братья Левины. Им тоже не хотелось терять умного, жизнерадостного и такого безотказного друга, как Игорь. Миша хвастался, что он лучший из всех его друзей, а Витя, запойный алкоголик, пытался конкурировать с братом за это звание. Один раз он одолжил нам тридцать тысяч под семь процентов в месяц. Через три месяца он получил и долг, и свои шесть триста. Но и на том спасибо. Мы оплатили остаток кредита за машину и вывезли её в Москву. Она там очень пригодилась. Младший Миша и на такой поступок был неспособен. Сейчас, конечно, оба