Сумерки волков. Ольга Погодина-Кузмина

и сжал ладонью член. Отдаваясь умелой ласке, чувствуя, как по телу, от ступней до затылка, проходит горячая волна, Георгий физически ощутил, как нервная тревога переплавляется в желание.

      – Заяц, я не хочу казаться ревнивым ослом, – проговорил он, крепко ухватив мальчика за подбородок. – Но я предупреждаю настоятельно: не верь никому. И впредь докладывай мне сразу. Все подозрительные разговоры, все необычные люди, которые появляются рядом с тобой, – водитель, охранник, кто угодно. Все, что ты слышишь и видишь случайно, все мои дела – за этим стоят опасные люди и большие деньги. Будь осторожен. Глупость очень дорого стоит.

      – Ого, как страшно! Думаешь, везде жучки? А я хожу по квартире голый.

      С наглой ухмылкой Игорь уселся сверху на его живот.

      – Хорошо, что водитель этого не видит, – Георгий тоже не удержался от усмешки, но тут же поймал ртом его губы, с силой сжал ягодицы, раздвинул пальцами.

      Можно было все простить ему за эти минуты, когда он делался податливым и бесстыжим. Встав на колени на банный коврик, он отсасывал глубоко и сладко, умудряясь одновременно смеяться и, утирая слюну, отпускать непристойности. Георгий сначала подталкивал ладонями горячий затылок, затем удерживал его, чтобы продлить затяжной полет. В спальне, на «двухяростной кровати», мальчик насаживался сверху, кусая губы, всхлипывая то ли от боли, то ли от удовольствия, и Георгий вместе с ним рычал от наслаждения такого же острого, как в первые дни их близости, пять лет назад.

      После многократной блаженной судороги, мокрые, обессиленные, они уснули, соприкасаясь руками и коленями. Георгий успел увидеть белый песок и море, и город на вершине скалы, но телефонный звонок вспорол непрочную ткань сновидения. Часы показывали начало третьего. Володя как будто дожидался окончания трансляции.

      – Прости, что поздно, но ты же еще не спишь? Хорошо долетел? Ты мне нужен завтра. Приезжай к обеду, у нас омары.

      Отбросив трубку, Георгий вытянулся на кровати, чувствуя, как невидимая тень, источник ползущего страха в его душе, крадется от окна к постели. Игорь лежал на животе, подсунув руку под голову.

      – Это твой Владимир Львович? Поедешь к нему?

      Георгий обнял его, все еще чувствуя, как энергия одного тела перетекает в другое, уравновешивается, делая их единым существом.

      – Постараюсь вернуться к вечеру.

      – Не обязательно. Меня тоже не будет, я взял билеты в Петербург, – проговорил парень с нотами упрямства в голосе.

      – Зачем, интересно?

      – Квартиру проверить. Еще одна знакомая выходит замуж, позвали меня.

      Георгий не хотел его никуда отпускать. Хотел весь день валяться с ним в постели, смотреть черно-белые фильмы с Бэт Дэвис, обедать в пижаме, снова заниматься любовью. Но Владимир Львович ждал отчета, и понедельник был уже плотно расписан, и рыбьи глаза таращились из темноты.

      Игорь словно почувствовал его тоску; повернулся и провел ладонью по волосам:

      – Ты стал как волк. Серебряный