Черный дар. Колдун поневоле. Татьяна Славина

люшеньки-люли,

      Меня приголубит.

      Вьется, завивается девичий хоровод, послушный воле заводилы-хороводника. А парни во все глаза глядят на девушек, выбирают, сравнивают. Матери их тоже не остались в стороне. Те не молчат, языки – что твое помело!

      – Глянь-ка, глянь, как Беляна нарядилась, видно, все холсты извела на наряд.

      – Да брось ты, соседка! Этот белый сарафан еще бабка ее нашивала. А вот то, что он, как новый, выглядит, – хорошо. Значит, девка стирать умеет, не ленится.

      – А у Смоляны, гляди-ка, исподняя рубаха по краю грязная, вот неряха-то! Влас, сынок, смотри, за Смоляной не побеги: будешь век в грязных портах ходить с такой женой.

      – Яся, Яся-то какая красавица стала! Вся в мать. Я бы от такой невестки не отказалась!

      – С лица воду не пить! Ты гляди, какая она хозяйка будет.

      – А что, они с Поляной без мужика вдвоем управляются – и ничего, не хуже других!

      – Эх, вот выйдет Яся замуж, совсем одна Поляна останется: не вдова – и не мужняя жена. Жалко ее, молодая еще совсем.

      – Да она на мужиков-то и не глядит, все Славеня своего ждет. А жив ли он, кто знает?

      Солнышко между тем опускалось все ниже и ниже. Вот уже краешек его зацепился за верхушку дальней березы.

      – Пора, пора! – не выдержав, подсказывает Жаду дед Калина. – Закрывай хоровод!

      И Жад, подняв кнут, кричит:

      – Хоровод, хоровод, закрывайся,

      По лугам, по полям разбегайся!

      Хлесткий удар кнутом – и девушки кинулись в разные стороны.

      Яся неслась, словно ветер. Одной рукой она подобрала сарафан – не хватало только запутаться в нем и растянуться у всех на виду, другой прижимала к груди заветную веточку вербы. Ей так хотелось посмотреть, кто же из парней побежал за ней вдогонку, кому она приглянулась! Но Яся боялась обернуться, чтобы не споткнуться, не замедлить бег.

      «А вдруг за мной и не бежит никто вовсе? – мелькнуло в голове у девушки. – Вот сраму-то будет: несусь, сломя голову, неизвестно от кого!»

      Тут Яся не утерпела и оглянулась на ходу. За ней мчались почти все парни села.

      – О, Боги! Вдруг догонят! – Яся поднажала из последних сил.

      И вдруг дорогу ей загородил кто-то. Яся подняла голову – ах! – Чужак! От неожиданности она выронила вербочку, хотела нагнуться, подобрать, но Чужак, ухмыляясь, опередил ее и уже замахнулся веткой, чтобы ударить ею девушку.

      Яся, подхватив подол двумя руками, кинулась бежать к дому, что было сил. Скорей, скорей, в спасительный погреб!

      Она не видел, как остановились гнавшиеся за ней парни, помешкали секунду и кинулись догонять других девушек: кому охота остаться без невесты? Чужак, не торопясь и все так же ухмыляясь, сунул ветку за пазуху и двинулся к Веселой горке. Остановившись у ее подножия, подальше от пылающих костров, он закричал:

      – Эй, Поляна, готовься к свадьбе!

      Поляна в ужасе схватила за руку бабку Поветиху:

      – Что же это, бабушка, а как же твой отворот?

      – И откуда он, окаянный, вывернулся? Ведь весь день его видно не было. Неужели не помог отворот-то?

      А Чужак тем временем вытащил из-за пазухи веточку вербы и помахал ею над головой.

      – Беру