Присягнувшие Тьме. Жан-Кристоф Гранже

ничего не забывала.

      – Так ты будешь помнить? – повторила она.

      – Даю слово. Ну, была там девушка той ночью?

      Фокси помедлила, отпила глоток, поставила чашку на паркет:

      – Девушка была.

      В комнате словно стало легче дышать. Я почувствовал, как с души свалился камень. И в то же время меня скрутил новый спазм, кровь словно застыла в жилах: кошмар только начинался.

      – Я должен ее увидеть и расспросить.

      – Это невозможно.

      – Фокси, я ведь дал тебе слово…

      – Она исчезла.

      – Когда?

      – Через неделю после той самой ночи.

      – Рассказывай.

      Прищелкнув языком, она впилась в меня взглядом:

      – Вернувшись в ту ночь, она была сама не своя.

      – Она видела убийцу?

      – Ничего она не видела. Когда застрелили Ларфауи, она была в ванной. Вылезла через окно и забралась на крышу коттеджа. Говорила, что убийца ее не заметил. А через неделю она пропала.

      – Кто мог это сделать?

      – А ты как думаешь? Тот парень ее искал и нашел.

      Еще одна улика: наемный убийца, который использует автоматическое оружие, способный проникнуть в среду англоговорящих африканцев. Может, воевал в Либерии? Я протянул ей пустой стакан:

      – Чего-нибудь покрепче не найдется?

      – У Фокси есть все, что нужно.

      Она повернулась не вставая. В ее крючковатых руках появилась бутылка. Она наполнила мой стакан прозрачной маслянистой жидкостью. Я сделал глоток – ощущение такое, будто пьешь эфир, – и севшим голосом спросил:

      – Это была малолетка?

      – Ее звали Джина, ей было пятнадцать.

      – Ты уверена, что она ничего не видела?

      Пожирательница душ подняла глаза к потолку и задумалась. На ее лице отразилась наигранная грусть. Глаза увлажнились, и она вздохнула:

      – Бедняжечка…

      Я сделал еще глоток и спросил:

      – Она что-то видела? Говори, черт тебя возьми!

      Ее взгляд обратился ко мне, губы безвольно опустились:

      – Когда она уже выбралась на крышу, то заметила уходящего человека…

      – Какой он был? Высокий? Низкий? Крепкий?

      – Высокий мужчина… Можно сказать – долговязый.

      – Как он был одет?

      Фокси налила и себе стаканчик и пригубила:

      – Так мы с тобой договорились? Теперь ты у меня в долгу.

      – В долгу, Фокси. Говори.

      Она выпила и произнесла похоронным тоном:

      – На нем был черный плащ и белый воротничок.

      – Белый воротничок?

      – По словам Джины, это был священник.

      20

      О мессе, которую придумала Лора, я чуть не запамятовал.

      7 часов утра

      Я едва успел заскочить домой, принять душ и переодеться. От меня все еще несло тропиками и колдовством. Сидя за рулем, я попытался подвести какой-то итог. Передо мной были разрозненные элементы без всякой связи: самоубийство под покровительством архангела Михаила. Дьявольская иконография. Ассоциация, устраивающая паломничества