Присягнувшие Тьме. Жан-Кристоф Гранже

отец говорит: «Я хочу, чтобы моя дочь была счастлива в постели! Я отдам ее только за того, у кого член длиной 30 сантиметров!» Негр широко улыбается и отвечает: «Нет проблем, патрон. Если Мамаду любит, Мамаду отрежет».

      Клод залился радостным смехом, передавая косяк соседу. Я изобразил улыбку и отпил глоток виски. Этот анекдот я уже слышал раз десять. На радостях Клод хлопнул меня по спине и открыл свой мобильный: свет от экрана отразился на его лице, окрасив белки глаз. Затем он закрыл телефон и спросил:

      – Что тебя привело сюда, тубаб?

      – Ларфауи.

      От его веселости не осталось и следа:

      – Шеф, не порти нам праздник.

      – Когда кабила прикончили, он был не один. Я ищу девушку.

      Клод не ответил. Он снова раскрыл мобильный: похоже, читал сообщение. Клиент, конечно. На его обеспокоенном лице ничего не отразилось. Невозможно понять, насколько важным было послание. Он закрыл телефон.

      – Где она? – спросил я, допивая виски. – Где эта девка?

      – Понятия не имею, тубаб. Клянусь. Но об этом молчок.

      – А разве не ты снабжал Ларфауи?

      – У меня не тот товар, который был ему нужен.

      Опасаясь самого худшего, я спросил:

      – Что его заводило?

      – Малолетки. Для Ларфауи все, кто старше четырнадцати, – старухи.

      У меня отлегло от сердца. Я уже приготовился услышать о животных или о дерьме с ложечки. Тем не менее новость была нерадостной. Придется иметь дело с другим миром, миром англоговорящих. Малолеток экспортируют только из этого региона. Оттуда, где идет война, как в Либерии, или из перенаселенных стран, таких, как Нигерия; все сгодится, чтобы заработать хоть немного валюты. С этой средой я почти не знаком. Она полностью закрыта для посторонних. Проститутки там живут в полной изоляции от мира, зачастую они не говорят ни по-французски, ни по-английски.

      – Кто был его поставщиком?

      – Вот этого я не знаю.

      Я вертел стакан в руках, разглядывая своих черных собутыльников. Плащ на мне приоткрылся, обнажив пистолет 9-миллиметрового калибра. Косяк все еще переходил из рук в руки.

      – Бедняга Клод, похоже, я все же испорчу тебе вечеринку.

      Негр истекал потом. Установленные на сцене прожектора отбрасывали на его лицо разноцветные блики. Он придержал меня за руку:

      – Поговори-ка с Фокси. Может, она даст тебе зацепку.

      У африканской проституции есть одна особенность: сутенеры здесь не мужчины, а женщины – «маммы». Чаще всего это бывшие проститутки, сделавшие карьеру. Крупные женщины с жесткой кожей и покрытыми насечкой лицами, они почти никогда не выходят из дома. С Фокси я встречался один или два раза. Она родом из Ганы. Самая влиятельная сводня во всем Париже.

      – Где она сейчас обретается?

      – Улица Мирра, пятьдесят шесть. Подъезд А. Четвертый этаж.

      Я уже собирался встать, но Клод меня остановил:

      – Будь осторожен. Фокси – колдунья. Пожирательница душ. Очень опасная!

      Африканские содержательницы