Присягнувшие Тьме. Жан-Кристоф Гранже

ей просто сказал правду: частное расследование. Что-то, над чем он работал скрытно, втайне от других. Может, как раз это дело я и ищу…

      – У тебя и правда нет никаких соображений, куда он ездил?

      Она снова горько усмехнулась:

      – Почти никаких. Но я тоже провела маленькое расследование. Я обыскала его карманы, проверила записную книжку.

      – Ты рылась в…

      – Так делают все женщины. Оскорбленные женщины. Тебе этого не понять. – Ее платок превратился в крошки. – Я нашла только один намек. Один раз. Билет в Безансон.

      – Безансон? Но зачем?

      – Откуда я знаю? Наверное, там живет его шлюха.

      – А билет от какого числа?

      – От седьмого июля. В тот раз он отсутствовал четыре дня. А ты говоришь, Европа…

      Лора дала мне в руки вожделенный ключ. Расследование привело Люка в Юра. Я попытался ее урезонить:

      – Мне кажется, ты себя накручиваешь. Ты знаешь Люка так же хорошо, как и я. Даже лучше, чем я. Его это мало интересует.

      – Да уж, – засмеялась она.

      – Он сказал тебе правду: он вел расследование, вот и все. Свое личное расследование в свободное от работы время.

      – Нет. У него была женщина.

      – С чего ты так решила?

      – Он изменился. В физическом плане.

      – Не понимаю.

      – Меня это не удивляет. – У нее прервалось дыхание, но она взяла себя в руки и продолжала безразличным тоном: – После рождения девочек он ко мне не притрагивался.

      Я заерзал на диване. У меня не было никакого желания слушать такого рода признания. А она продолжала:

      – Классический случай. Я и не настаивала. Секс его никогда не привлекал. Но этим летом все изменилось. Казалось, у него появилась потребность в сексе. Можно даже сказать, он был ненасытным.

      – Но ведь это скорее знак того, что ваш брак стал более прочным, разве нет?

      – Бедный Матье. Вы с ним два сапога пара.

      Она произнесла это без какой-либо нежности, а затем сказала:

      – Возврат к пылкости как раз и есть один из признаков измены. Муж входит во вкус, понимаешь? А тут еще угрызения совести. Что-то вроде компенсации: муженек пытается возместить жене нанесенный ущерб.

      Мне действительно было не по себе. Представить себе Субейра в постели – все равно что заглянуть к священнику под сутану. Раскрыть секрет, который тебе совсем не нужен. Я встал, чтобы прекратить этот разговор, и сказал наконец о цели моего визита:

      – Нельзя ли мне… могу я осмотреть его кабинет?

      Она тоже поднялась и разгладила складки на серой юбке, усыпанной бумажными крошками:

      – Только предупреждаю, ты там ничего не найдешь. Я уже все перерыла.

      12

      Кабинет был буквально вылизан до блеска. Там царил такой же нарочитый порядок, что и на набережной Орфевр. Интересно, Лора или сам Люк все здесь прибрали? Я закрыл дверь, снял пиджак, отстегнул свой «хольстер». Вряд ли здесь удастся что-нибудь найти. Но чего не бывает, всем свойственно ошибаться, и потом, у меня полно времени.

      Я обогнул письменный стол и ноутбук, чтобы взглянуть на фотографии на низком столике у окна.