Баязет. Валентин Пикуль

к штыковой бойне! А сколько проливается крови в этих драках? Это же абсурд…

      Прощаясь, Некрасов неожиданно спросил:

      – Скажите, поручик: вы любите охотиться?

      Карабанов подумал:

      – Да нет, пожалуй… Хотя, – спохватился он, – на роду и написано: мой дед половину имений спустил на борзых да легавых. Не погиб в Аустерлице (вот, посмотрите, – Андрей щелкнул каблуками, – это еще от него шпоры!), а ружье на охоте разорвалось в руках, и умер…

      – Ну, а мы собираемся. Поедемте с нами, – предложил штабс-капитан. – Казаки говорят, что видели двух барсов… Компания небольшая, больше едут подурачиться. Кстати, Никита Семенович и свою супругу навязал нам… Ну, решайте!

      «Если и Аглая, то ехать не надо», – рассудил Андрей, но язык сказал за него другое:

      – Спасибо за приглашение. Я буду рад…

      ………………………………………………………………………………………

      Аглая, как видно, тоже не ожидала встретиться с ним. Лицо у нее как-то сразу изменилось. Кивнув поручику головой, не отличая его ничем от других офицеров, она пристроила свою лошадь к лошади капитана Штоквица, и до Карабанова часто долетал ее смех.

      «О чем может толковать ей этот сухарь?» – с недоверием подумал Карабанов и подогнал своего Лорда шенкелями поближе…

      – …Вы напрасно думаете, сударыня, – услышал он говорок Штоквица, – что вопрос о женской эмансипации поднят только в кругу европейских женщин. Восточная половина прекрасного человечества тоже заявляет свои права на самостоятельность. Так, например, могу порадовать, что в Персии женщины уже объединились под знаменами общества «Адобу Ниса».

      – Впервые слышу, – удивлялась Аглая. – И какова же программа этого общества?

      «А тебе зачем это знать? – переживал Карабанов. – Не притворяйся синим чулком!..»

      – О, – толковал Ефрем Иванович, – программа эта обширна! Восточной женщине рекомендуется, согласно уставу общества «Адобу Ниса», ненавидеть родственников мужа, бить ежедневно служанок, ломать мебель и почаще грубить своим детям…

      Аглая смеялась. «Смейся, смейся», – думал Андрей, и сейчас ему было ненавистно в этой женщине все: поворот в седле ее гибкого тела, газовый шарф, обнимающий бледную шею, и эти тонкие руки, затянутые до локтей в длинные перчатки.

      Всадники вступили на узкий горбатый мост, перекинутый над ущельем. Внизу, словно в чудовищной преисподней, грохотала мутная река.

      Скрывая страх, Аглая сказала:

      – Какой хороший мост… Когда он построен?

      – Еще в древние времена, – пояснил Некрасов. – Здешние персы любят утверждать, что его строили еще при Аббасе Втором, но этому Аббасу они приписывают все строения…

      Женщина, отводя глаза от пропасти, жалась к середине пролета.

      – Удивительно сохранился, – жалобно лепетнула она.

      Карабанов выгнал своего жеребца на самый край моста, козырем прогарцевал мимо обрушенных перил.

      – А