В Москве-реке крокодилы не ловятся. Федора Кайгородова

объектив. Флегматичный Федя заволновался и придвинулся к стеклу. Кобра подняла свою ядовитую головку и начала раскачиваться из стороны в сторону.

      – Все, хватит! – решительно объявил Федя, закрывая окно.

      – А далеко ли она плюется? – спросила я, когда мы уже спускались по лестнице.

      – На расстоянии трех метров ядом в глаз попадает! – с гордостью за змеиную точность ответил Кедров.

      Я чуть не выронила фотоаппарат. Обедать в тот день я не смогла. Как только кусок к горлу поднесу, так меня мутит от воспоминаний о кобриной жадности.

      – Наташа! У меня к тебе дело! – сказал редактор, как только я ступила на порог. – Но сначала сбрось фотографии кобр.

      – Забирайте своих героинь! – ответила я Ивану Шаповалову. – Они на верстке.

      – Вот и славненько! У тебя, кажется, истерика?

      – У меня времени нет на истерику! Дело – то какое?

      – Дело деликатное! Идем, в кабинете расскажу!

      Чтобы редактор отдела излагал задание в отдельном кабинете – для этого требовались какие – то необычные причины. В полном молчании мы прошествовали в его отдельные покои, где тихо и ровно гудел кондиционер.

      – Мне сегодня из полиции звонили. По вчерашнему происшествию на этом, как его, плавучем кране, – я насторожилась. – Оказалось, что того человека в трюме действительно убили!

      – Сожалею! Но это не я! Мы в это время как раз тонули. Как убили хоть?

      – А черт его знает? – махнул рукой Шаповалов. – По голове чем – то шандарахнули, что ли? И ни одной зацепки. Они просят помочь нашу газету, а точнее – тебя.

      – Воскресить, что ли? – я даже отодвинулась от редактора.

      – Ну, шутница! – невесело усмехнулся Шаповалов. – Тут дело деликатное. Да ты не волнуйся! Работу мы тебе оплатим. Опять же материал эксклюзивный сам в руки идет! Это же какая удача тебя посетила – оказаться на месте преступления! Информация о происшествии хоть и просочилась в прессу, но точных деталей не знает никто. Так что, пока полный карт – бланш.

      – Что надо делать? – уже заражаясь редакторским энтузиазмом, спросила я.

      – План такой. Ты возвращаешься на плавкран. Якобы, руководство заказало тебе серию рекламных статей про уникальный кран. Это близко к истине. Плавкран строили для ремонта шлюзовых ворот, у него огромная грузоподъемность, но большую часть времени эта махина простаивает.

      – Потому что нет денег на этот самый ремонт! – закончила я за редактора.

      – Вот видишь! Ты же умная девочка! Одним словом, надо там покрутиться. На кране не было посторонних во время убийства. Если повезет с раскрытием – напишешь статью про будни современной полиции.

      – Сколько?

      – Что сколько? – опешил Шаповалов.

      – Крутиться сколько?

      – Думаю, дня три – четыре.

      – Ехать надо сейчас!

      – Да ты что, Крутикова, самая шустрая? Давай домой дуй! Отдыхай! Завтра за тобой заедет следователь, или как их там сейчас называют – дознаватель. И никому ни слова! Скажешь дома, что