В Москве-реке крокодилы не ловятся. Федора Кайгородова

уставилась на Ромашкина: дескать, ты что – то хотел?

      – Ага, хотел! – подтвердил Мишка. – Где твоя мама?

      – Нетю! – опять ответила девочка и пожала плечиками презабавно.

      – Совсем?

      – Со – сем! – повторила девочка.

      И Ромашкин поверил. А как не поверить, если ребенок один по парку бродит? На самом деле неподалеку от них на садовой скамейке заснула бабушка девочки. Разомлев на солнышке, как она потом объяснила дедушке. Мамы у девочки действительно не было, во всяком случае, среди ее окружения.

      – Та – ак! – протянул Мишка.

      – Тя – ак! – повторила девочка, заглядывая снизу вверх на нелепого дяденьку.

      – Что будем делать? – спросил Мишка.

      – Деять? – опять повторила девочка.

      Он с тоской оглянулся – вокруг не было ни души. Утренний город уже проснулся, но он обходил сад стороной, торопясь к метро. Дневной же город – мамаши с детьми, да старушки на пенсии – пока еще спал.

      – Ну, давай пять! – вздохнул Ромашкин и протянул свою крепкую ладонь.

      Девочка широко раскрыла свои и без того любопытные глазки, и с радостью ухватила Мишку за большой палец. Мишкино сердце сладостно ухнуло.

      Все же вздохнув для порядка, как будто это было ему неприятно, Мишка сжал крохотную доверчивую ручонку и пошел прямиком в полицию. Но дошли они не скоро. Девочка оказалась крайне хозяйственной: то она останавливалась и насыпала песочек в карманчик нарядного платьица, то складывала в шляпку сорванную травку. К цветам она не подходила – какая же маленькая москвичка не знает, что за это полагается штраф, равный зарплате!

      В полиции Михаил Ромашкин бывал два раза и то по очень уважительной причине: получение паспорта и вклейка новой фотографии. Гражданин Ромашкин даже не знал, где находится его отделение: полиция не так давно переехала. Оказалось, что он ходил мимо каждый день. Только он шел по улице, а отделение размещалось во дворе.

      Ромашкин не предполагал, насколько изменились условия службы полицейских в современной столице. Отделение было похоже на цитадель: высокий бетонный забор, железные ворота, часовой с автоматом и в бронежилете.

      – Зачем вы идете в отделение с ребенком? – камуфляжный постовой вышел из стеклянной будки и преградил путь Ромашкину.

      – Это не мой ребенок. Я нашел его!

      – Ну – да?! – засмеялся часовой. – Проход – ди, шутник! – совсем развеселился сотрудник.

      – Странные пошли полицейские, – сказал Мишка вслух, забыв про ребенка.

      – Ст – анные! – тут же отозвалась девочка, доверчиво не выпуская дяденькину руку.

      Они вошли в огромное здание и сразу же оказались перед толстым непробиваемым стеклом, за которым полицейские прятались от хулиганов.

      – Что у вас? – спросил дежурный.

      – Вот, ребенок потерялся! – памятуя о беседе с постовым, ответил Ромашкин.

      – Где нашли? – строго спросил дежурный.

      – В парке имени Баумана?

      – С какой целью