Государство. Платон

допустим рассказов, будто Тесей, сын Посейдона, и Пирифой, сын Зевса, отваживались на ужасный разбой, да и вообще будто кто-либо из сыновей бога или героев дерзал на ужасные, нечестивые дела, которые теперь им ложно приписывают. Мало того: мы заставим поэтов утверждать, что либо эти поступки были совершены другими лицами, либо, если и ими, то что они не дети богов; и впредь рассказывать не иначе. Пусть и не пытаются у нас внушить юношам убеждение, будто боги порождают зло и будто герои ничуть не лучше людей. Как мы говорили и раньше, это нечестиво и неверно – ведь мы уже доказали, что боги не могут порождать зло.

      – Несомненно.

      – И даже слушать об этом вредно: всякий станет тогда извинять в себе зло, убежденный, что подобные дела совершают и совершали

      те, кто родственны богам,

      И те, кто к Зевсу близок; средь Идейских гор

      Там жертвенник отца их, Зевса, высится.

      Не истощилася в них гениев, их предков, кровь.

      А потому нам пора перестать рассказывать эти мифы, чтобы они не породили в наших юношах склонности к пороку.

      – Совершенно верно.

      – Какой же еще вид сочинительства остался у нас для определения того, о чем следует говорить и о чем не следует? Что надо говорить о богах, а также о гениях, героях и о тех, кто в Аиде, уже сказано.

      – Вполне.

      – Не о людях ли осталось нам сказать?

      – Очевидно.

      – Однако, друг мой, пока что нам невозможно это установить.

      – Почему?

      – Да в этом случае, мне кажется, нам придется сказать, что и поэты, и те, кто пишет в прозе, большей частью превратно судят о людях; они считают, будто несправедливые люди чаще всего бывают счастливы, а справедливые – несчастны; будто поступать несправедливо – целесообразно, лишь бы это оставалось в тайне, и что справедливость – это благо для другого человека, а для ее носителя она – наказание. Подобные высказывания мы запретим и предпишем и в песнях, и в сказаниях излагать как раз обратное. Или, по-твоему, не так?

      – Нет, так, я в этом уверен.

      – Если ты согласен с тем, что я прав, я буду считать, что ты согласен и с нашими прежними рассуждениями.

      – Твое предположение верно.

      – Что высказывания относительно людей и не должны быть такими, мы установим тогда, когда выясним, что́ такое справедливость и какая естественная польза происходит от нее для того, кто ее придерживается, все равно, считают ли люди его справедливым или нет.

      – Сущая правда.

      Способы выражения, или стили поэтического искусства

      – Покончим на этом с сочинительством. Теперь, как я думаю, надо присмотреться к способам выражения – тогда у нас получится полное рассмотрение и того, о чем, и того, как следует говорить.

      Тут Адимант сказал:

      – Не понимаю я твоих слов.

      – Однако ты должен, – сказал я. – Пожалуй, вот как поймешь ты скорее: все, о чем бы ни говорили сказители и поэты, – это повествование о прошлом, о настоящем либо о будущем, не так ли?

      – Как же иначе?

      – И не правда